— Ты шутишь? — воскликнула Эмили; ее голос зазвенел от возмущения.
— Увы, нет. И это еще не все. Истон угрожает, что если не получит требуемое, то скажет что-то, что может тебе навредить. Подробностей он не раскрыл.
По лицу Эмили адвокат понял, как сильно она оскорблена и огорчена.
— Спасибо, Люк. Предупрежден — значит вооружен. Пусть болтает, что ему заблагорассудится, но четыре года срока он огребет как миленький. И чтоб с глаз моих долой...
— И с моих, — улыбнулся Люк. — До скорого.
В полвторого Джимми Истона, одетого в предписанный тюремным распорядком оранжевый спортивный костюм, препроводили в наручниках из камеры в зал суда. Когда появились представители обеих сторон, судья дал слово защитнику.
— Ваша честь, показания Джимми Истона сыграли решающую роль в обеспечении обвинительного вердикта для Грега Олдрича, подозревавшегося в зверском убийстве своей жены. Очевидно, что присяжные сочли показания моего подзащитного вполне убедительными. Обвинение дало согласие ограничить срок его заключения четырьмя годами. Ваша честь, Джимми Истон уже восемь месяцев провел в камере предварительного заключения, испытывая при этом значительные неудобства. Многие из заключенных издевались над ним из-за сотрудничества со следствием, и сейчас мой подзащитный находится в постоянном страхе мщения с их стороны. — Бирн помолчал и продолжил: — Ваша честь, я прошу для мистера Истона условного срока. Он готов находиться под самым пристальным надзором и согласен выполнять общественные работы. Спасибо.
— Мистер Истон, вам предоставляется право выступить от собственного лица, — обратился к Джимми судья Стивенс. — Хотите что-нибудь добавить?
Тот багрово покраснел, шмыгнул носом и заявил:
— Ваша честь, меня тут водят за нос! Мой адвокат палец о палец не ударил для меня. Если бы он вывел их на чистую воду и не сидел, сложа руки, мне назначили бы условный срок! Я был нужен им для процесса! Я выполнил то, что от меня требовалось, и теперь они хотят просто выбросить меня в отходы!
Судья Стивенс кивнул Эмили:
— Обвинитель, вам слово.
— Ваша честь, слова мистера Истона о том, что его водят за нос, абсурдны. В нашем первом прошении мы предлагали сократить срок до шести лет и после долгих переговоров урезали его еще на два года. Мы считаем, что мистер Истон, как человек с богатым уголовным прошлым, непременно должен понести наказание, и его адвокат, несмотря на любые старания, никоим образом не смог бы убедить нас заменить пребывание в тюрьме условным сроком. Мы никогда не дали бы на это свое согласие.