Партизаны Е.И.В. (Саргаев) - страница 4

- Ещё бы! Почти вся идёт за границу и возвращается чистым золотом.

- Точно так. В воюющей Европе некому и некогда растить хлеб, а голодных ртов убавилось не так уж много.

- Мерзавец-управляющий то же самое и говорил. А под повышенные обязательства предлагал взять кредит на паровую машину для мельницы. Ведь дадут?

- Свободных средств не хватает? - удивился отец Михаил. - Сколько у вас с аренды выходит?

- У меня общегосударственные расценки со скидкой на суглинки и подзолистые почвы! - Федяков, оскорблённый в лучших чувствах, вскинул голову. - Ни копейки лишней не беру, вам ли этого не знать?

- Простите, Юрий Сергеевич, не хотел обидеть, но...

- Я купил пай на Выксунском сталелитейном заводе, - пояснил мгновенно остывший и пришедший в прежнее добродушие помещик. - Так что бедую нынче без гроша в кармане. А обвинять в скупости и скопидомстве...

- Разве кто обвиняет? - поспешил вмешаться отставной егерь. - Вернёмся к нашему разговору, ваше благородие.

- Извольте.

- Так вот... мы говорили о пшенице, но читали ли вы газеты за последние полгода? Тон некоторых заметок, появляющихся с завидной регулярностью, позволяет предположить скорую острую потребность именно во ржи, так как ржаной хлеб составляет основу рациона... Вы понимаете?

- Запахло порохом?

- Мне так кажется.

- И где учат подобной внимательности при чтении газет?

Фёдор Савич сделал непонимающую физиономию:

- В каком смысле? После излечения и отставки я прослушал курс сельскохозяйственного училища императрицы Марии Фёдоровны, и более нигде не обучался.

- Возможно, - не стал спорить помещик. - Но не пора ли начинать?

- Сейчас готово будет, - Фёдор Савич кивнул в сторону отца Михаила, незаметно покинувшего их и распоряжавшегося на паперти. - Вот и стол выносят. А вам кресло.


Батюшка не знал, откуда появилась традиция накрывать стол алым сукном, но митрополит Нижегородский и Арзамасский Антоний, на приёме у которого пришлось бывать несколько раз, уверял, будто бы в Петербурге по-иному и не делают. Чтобы не отставать от столичных мод и веяний, пришлось пожертвовать целым рублём, зато теперь никто не упрекнёт жителей Федякова их провинциальностью. Поверх сукна, ближе к правому краю, неизменный графин с водой.

- Господа мужики! - начал отец Михаил, и замолчал, пережидая поднявшийся гул.

Подобное обращение к крестьянам давно вошло в привычку, но до сих пор вызывало оживление в толпе. Пришлось постучать по графину кохинуровским карандашом, после чего шум стих и можно было продолжить.

- Господа мужики! - повторил священник и поклонился в сторону сидящего в кресле Федякова. - И господин лейтенант... Мы собрались для принятия обязательств и, самое приятное, для получения задатков под будущий урожай. И благослови вас Господь! Прошу вас, Потап Захарович, начинайте.