Нет никаких сомнений в том, что для современной России процессы интеграции мигрантов просто обязаны быть исключительно сложными и проблемными. Наивно предполагать, что возможно как-то иначе.
Враждебность коренного населения к пришельцам обусловлена его собственным тяжелым положением. В обществе очевидно отсутствие веры в себя, в других людей, существует серьёзный кризис доверия к государственным институтам. В таких условиях перечень тех, кто вызывает доверие, ограничен очень узким кругом ближайшего окружения. Все остальные вызывают настороженность и враждебность.
Конкурентная модель отношений, внедряемая на протяжении последних двух десятилетий, страх оказаться в числе тех, кто «не вписался в рынок», как равнодушно отозвался о выброшенных на социальное дно людях Е.Т.Гайдар — всё это и без мигрантов создаёт в российском обществе ситуацию раздробленности и размежевания. Человек человеку волк — вот идеал общества неолибералов, декларирующих звериные нормы общественных отношений в качестве нормы. Выживет сильнейший, — нормальная неомальтузианская логика людоедов из высоких кабинетов.
Предполагать, что культивируемое зверство вдруг внезапно превратится в терпимость по отношению к «понаехавшим», несколько наивно. А из сказанного следует вполне рациональный и холодный вывод — интеграционный потенциал российского общества серьёзным образом искусственно снижен.
Лозунг «Россия для русских!» в 2011 году поддерживался 58 % опрошенных россиян против 43 % в 1998 году. При этом стоит вспомнить, что 1998 год — это год, когда действия боевиков-ваххабитов на Северном Кавказе достигли своего апогея. Страшный бородатый кавказец был реальным пугалом, именно в эти годы в оборот была введена понятная и в нынешние толерантные времена аббревиатура ЛКН. Ксенофобские настроения в 1998 году выглядели гораздо более оправданными.
Что же произошло за эти годы?
Если обратиться к фундаментальному исследованию Центра проблемного анализа и государственно-управленческого проектирования «Государственная политика вывода России из демографического кризиса», выполненному в 2007 году, то среди его выводов можно встретить сухую констатацию:
«…в России на фоне общего многолетнего снижения рождаемости, перманентного роста смертности и в результате ежегодной естественной убыли населения в 0,5–0,7 % от его численности оказывается, что основные потери несут русские. Их реальная (а не переписная) численность сократилась на 7 % (переписная — на 3,3 %), тогда как всего населения страны — только на 1,3 %.