В какой то момент один старик оставляет сеть и возвращается к лодке, где остались только мы. Добравшись он совсем обессилел и не может даже влезть на борт. Он так и остаётся держась за планширь с гримасой страдания на лице и медленно соскальзывает в воду. На его бритой голове выделяются кости черепа и мутные безразличные глаза.
— Карло, нужно помочь ему.
— Подожди, я снимаю завершение.
— Да он умрёт! Бросай съёмку! — Кричит Лиззи.
Нужно поднять его взяв под руки и перетащить через борт. Бедолага оказывается лёгким, словно пустая коробка. У него закоченели ноги, и как только мы его отпускаем, он падает на дно лодки.
— Интересно, сколько ему лет?
— По моему не больше сорока.
— Если бы у нас была вода или что-нибудь дать ему поесть.
Неподвижный на грязном дне с закрытыми глазами, тяжело дыша, так что ходят ходуном проступающие рёбра, этот человек представляет собой символ этого мира и законов, которые мы никак не можем понять. Здесь жизнь это борьба в которой люди участвуют пока в состоянии делать это. Когда же они слабеют или стареют, то отступаются, сдаются и умирают. Как рыбы в сети, которые постепенно перестают трепыхаться во всё более тесном круге, который рыбаки подтягивают к борту. Масса созданий всевозможных размеров вываливается на дно лодки, рядом со стариком, который начинает приходить в себя.
Половина рыбы даже не съедобна. У сети нет глаз и вместе с carangide, aguglie e ricciole в неё попадают рыбы ангелы, рыбы шары, морские змеи, медузы, малосъедобные, а некоторые просто ядовитые. И все эти цветные украшения кораллового рифа приносятся в жертву напрасно.
Последние рыбаки добираются до лодки вплавь и мы отправляемся в обратный путь.
Бесконечные смены галсов, встречный ветер, встречное течение, перегруженная лодка, безмолвный экипаж. Светит солнце, но мы коченеем от брызг и ветра. Лица у всех хмурые и меня преследует неприятное ощущение, что мы здесь лишние. Ведь за весь день мы вряд ли обменялись более чем сотней слов. Наши обоюдные старания не сумели преодолеть языковой барьер. Возвращаемся когда солнце уже садится в море и в самый последний момент, когда мы уже сходим на берег, Масуд порывшись в куче без слов протягивает Лиззи самую большую рыбу.
— Asante sana, спасибо — По крайней мере это мы знаем как сказать.
Думаю о старике. Достанет ли у него сил, чтобы завтра начать всё сначала, и ещё о том, что эти люди, у которых нет ничего, сделали подарок нам, у которых есть всё.
На следующий день, прежде чем поднять паруса, мы относим маску для подводного плавания в подарок Масуду и флакон витаминов для старика. Может это чем то ему поможет.