В конце концов мы ничего не поменяли и просто сидим и слушаем звуки океана, шум набегающих волн и удары масс воды в борта лодки, которая, не смотря ни на что, продолжает продвигаться вперёд.
— Оставим всё так. Мне кажется неплохо идёт.
— Будем надеяться, что не усилится.
Время идёт и мы продвигаемся ещё на несколько миль на юг. Сразу после полуночи я выхожу в кокпит, убедиться что берег по прежнему на безопасном расстоянии, и по привычке бросаю взгляд на юг.
— Лиззи, быстрей иди сюда! Посмотри… что то странное. Оденься.
— Что? Где?
— Вон там, вдали.
Низкая чёткая серая линия разрезала небо на юге.
— Что это?
— Не знаю. Не понимаю.
— Смотри как оно движется!
Ночь. Небо тёмное, но хорошо различима более тёмная линия растущая и расширяющаяся как злое волшебство, проглатывая пригоршни звёзд и куски неба. В то время как на севере небосвод прозрачен и полон звёзд, с юга на нас движется что то мутное и непроницаемое.
— Быстрей! Рифим паруса!
Странно, ветер совсем не усиливается пока мы возимся гротом беря три полки рифов и уменьшая его до размеров носового платка.
— Давай бизань уберём совсем.
Мы переходим на середину палубы, отдаём фал и тянем вниз парусину, увязывая её вокруг гика. Работаем в нереальной тишине, в то время как небо становится абсолютно чёрным а ветер прекращается, оставив нас неподвижными посреди волнующегося моря.
— Смотри! Смотри как движется!
Надвигающийся фронт извещает о приближении рокотом и первый порыв ветра невероятной силы налетает словно удар хлыста. Лодка кренится, словно от гигантского тумака и остаётся наклоненной, словно не собираясь больше подниматься.
— Стаксели! Стаксели!
— Что? Что? — кричит Лиззи в ответ.
— Нужно убрать их! Иначе перевернёмся! — ору я и бросаюсь на нос против стены дождя и ветра по палубе которая теперь превратилась в опасную наклонную плоскость. Стаксели полные ветра и воды тянут мачты к горизонту и правый борт уже погрузился в воду.
Добираюсь до мачты и отдаю фалы, в то время как Лиззи на баке тянет вниз парусину.
Вовремя. Паруса идут вниз трепеща и бьются на ветру словно обезумевшие животные.
Наконец освободившись, лодка выпрямляется. Бок о бок с Лиззи укладываем стаксели оказавшиеся большей частью в воде.
— Уфф! Едва успели!
— Что?
— Едва успели говорю.
— Не поняла.
— Не важно…
Увязывая паруса мы работаем в нескольких сантиметрах друг от друга, но вой ветра и шум дождя глушат слова. Молча крепим парусину, чтобы её не унёс озверевший ветер, и когда всё надёжно закреплено под потоками воды, почти вслепую находим путь к кокпиту и спускаемся в каюту. Внутри от дождя шум стоит словно от водопада. Прерывистое белое мерцание, проникающее сразу во все иллюминаторы, освещает наши лица призрачным светом. Слышу как волны бьют в борт, как скрипят тросы руля от тонн воды наваливающихся на яхту, а мачты скрипят от усилий.