Первые дни у меня был такой сильный жар и так болела голова, что мне с трудом удавалось иногда проглотить таблетку, чтобы сбить температуру, и съесть несколько ложек сахара. Едва проглотив сахар, я засыпала и мне снились очень странные сны: огромные грибы всех цветов радуги, каждый различного оттенка, взрывались в моей голове. Было похоже на то, как когда, много лет назад, на Бали мы попробовали галлюциногенные грибы.
Всю ночь мне снились взрывы атомных бомб, синие, красные, зелёные, жёлтые.
Иногда, погрузившись в море зелёных или фиолетовых призраков, я вдруг слышала голос Карло и просыпалась. Он тряс меня, пытаясь привести в чувство.
— Эй, что с тобой происходит? Ты говорила и очень громко, какие-то отрывочные фразы.
Другой раз я проснулась от чувства холода и сырости. На лбу и на лодыжках у меня лежали холодные компрессы.
— Ты просто огненная, нужно делать что-нибудь, чтобы сбить температуру. Уже минут пятнадцать, как я начал прикладывать тебе ко лбу холодные компрессы, они нагреваются мгновенно. Ты ничего не чувствовала?
— Нет, просто у меня болит голова.
— Может это не деньгу. — И Карло снова читал и перечитывал книги по медицине.
«Если это деньгу, то температура должна бы спасть внезапно, но может держаться и целую неделю. Скорее всего это не она и мы только теряем время».
Пару раз Карло сходил на берег, на остров в паре километров от нашей стоянки, поискать аптеку или хотя бы кого-нибудь, кто смог бы подтвердить диагноз. Конечно же не было не того не другого. Во время одного из этих выходов вдруг разразилась сильная гроза. Гром, молнии, тонны воды, жуткие порывы ветра обрушивались на лодку, дергая с огромной силой якорную цепь. От всей этой какофонии я проснулась, совершенно не понимая, где нахожусь и что это за шум гам. Не знаю почему, я вышла в кокпит, где и нашёл меня Карло, всю мокрую и дрожащую. Он, как только услышал гром, сразу отправился назад, опасаясь что я могу проснуться и испугаться.
— Если температура будет держаться, поднимем якорь и я отвезу тебя в Мале. Это два дня плавания, но, по крайней мере найдем больницу. Должен же там быть доктор, который сможет понять, что с тобой. — говорил Карло, вытирая мне голову полотенцем и меняя одежду.
Потом, в одну ночь температура вдруг спала и началась сыпь. Стопы ног и руки покрылись красными пятнышками и чесались так сильно, что я постоянно тёрла их о края рундуков возле моей койки. Я чесала их так сильно, что до сих пор у меня ободраны все ладони.
Пыталась удержаться, но это было совершенно невозможно. Но зато я начала понемногу есть и выходить в кокпит по несколько часов в день.