— Что ты сказала? — Казалось, он не понял ее слов.
— Я не могу выйти за тебя, Саймон.
— Но почему? — В голосе его прозвучало замешательство, близкое к гневу.
— Если бы не было сегодняшней ночи, мы бы обсуждали это?
— Я… — Он смутился. — Но ведь сегодняшняя ночь была, Джулиана.
— Ты помолвлен с другой.
— Я разорву помолвку, — сказал он так, словно это решение было вполне разумным.
— А как же леди Пенелопа и ее репутация? Как же твои намерения защитить семью, сестру, племянницу?.. Как же твой долг, Саймон?
Он потянулся к ней, и она отступила назад.
— Джулиана, я скомпрометировал тебя, и мы поженимся.
— Потому что так полагается? — прошептала она.
— Среди прочих причин — да, — ответил он так, как будто это было очевидно.
— Но я не та, кого ты хотел бы видеть в качестве жены. Ты сам так говорил. Я слишком безрассудна. Слишком импульсивна. До сегодняшнего дня ты даже не думал жениться на мне.
— Я делал тебе предложение неделю назад! — с нотками отчаяния вскричал он и отвернулся, чтобы взять свой халат.
— Только после того, как Гейбриел застал нас в конюшне. Ты предложил на мне жениться из чувства долга. И ты все делаешь из чувства долга. Ты бы женился на мне, но это было бы ниже твоего достоинства. Точно так же будет и сейчас.
Он надел шелковый халат и снова повернулся к ней. Глаза его потемнели, когда он прокричал:
— Не говори так, Джулиана!
— Почему? — тихо спросила она. — Это же правда, не так ли?
Он не ответил, а она продолжала:
— Я никогда не буду достойна тебя. Никогда не буду достаточно хороша и достаточно респектабельна. И даже если я очень постараюсь измениться, мое прошлое все равно останется со мной. А что скажет общество? Что скажет твоя мать?
— К черту их! Особенно мою мать.
Она шагнула к нему, протянула руку и дотронулась до его щеки. Но он отстранился и отступил, не глядя на нее.
Глаза у нее защипало от слез, когда она вглядывалась в его красивое лицо, сейчас словно окаменевшее. Она понимала, что это последний раз, когда они вместе, наедине, когда честны друг с другом.
— Ты обвинял меня в том, что я никогда не думаю о последствиях, — снова заговорила Джулиана. — И ты был прав. Я всегда буду твоим скандалом, Саймон. И никогда не стану достойной тебя.
— Это нелепо. Разумеется, станешь, — проговорил он надменно и властно, хотя стоял перед ней в одном лишь халате. Он был истинный герцог даже сейчас.
— Нет, не стану. Не в твоих глазах не стану. И наступит день, когда я буду недостойной тебя и в собственных глазах. — Едва сказав это, она поняла, чего хотела от жизни и от будущего. — Я заслуживаю лучшего. Заслуживаю большего.