— Боюсь, ты прав, Лейтон. И ты прекрасно знаешь, что может с ней случиться.
— Однако я не особенно заинтересован в том, чтобы тебе помогать, Ралстон.
— Но одновременно ты окажешь услугу и Сент-Джону, — заметил Ралстон, ссылаясь на своего брата-близнеца. — Смею напомнить тебе, что моя семья потратила немало сил на заботу о твоей сестре, Лейтон.
Ах вот оно что…
Да, бремя того скандала — его явная слабость.
Довольно долго Саймон не мог заставить себя заговорить. Наконец кивнул:
— Хорошо, согласен.
— Можешь себе представить, как мне неприятна сама мысль о том, чтобы просить тебя о помощи, герцог. Но подумай только, с каким удовольствием ты будешь напоминать мне об этом до конца наших дней.
— Признаюсь, я надеялся, что мне не придется терпеть тебя так долго.
Ралстон рассмеялся:
— Ты хладнокровный ублюдок. — Он прошелся по комнате и стал за креслом, на котором недавно сидел. — Так что, ты готов? Ведь если эта история выйдет наружу…
Саймон не стал притворяться, что не понял. Ралстон и Сент-Джон — единственные люди, знавшие его страшную тайну. Ту самую, что погубит его семью и репутацию, если раскроется. Но рано или поздно она все равно раскроется… Будет ли он когда-нибудь к этому готов?
Ралстон наблюдал за ним холодным взглядом голубых глаз, напомнивших ему о Джулиане.
— Ты же знаешь, мы поддержим тебя, Лейтон.
Саймон невесело рассмеялся.
— Прости меня, если я не придаю большого значения поддержке дома Ралстонов.
Маркиз с ухмылкой ответил:
— Да, верно, мы весьма пестрое сборище. Но мы с лихвой компенсируем этот недостаток упорством и целеустремленностью.
— Не сомневаюсь, — кивнул Саймон, подумав о женщине в библиотеке.
— Насколько я понимаю, ты вообще-то намерен жениться…
Рука герцога, подносившая стакан ко рту, вздрогнула и замерла.
— Откуда ты знаешь?
Маркиз снова ухмыльнулся.
— Все затруднения можно решить при помощи похода к викарию. Особенно твои. Кто же счастливица?
Саймон хотел солгать, притвориться, что еще не выбрал. Впрочем, ведь все равно скоро все узнают…
— Леди Пенелопа Марбери.
Ралстон тихо присвистнул.
— Дочка маркиза! Безупречная репутация! Блестящая родословная! Да еще и состояние! Отличный выбор.
Обо всем этом Саймон думал и сам, разумеется. Тем не менее ему было неприятно слышать, как это произносится вслух.
— Мне не нравится, что ты обсуждаешь достоинства моей будущей жены. Словно она призовая кобыла.
Ралстон вскинул брови.
— О, прошу прощения… Просто у меня создалось впечатление, что ты выбирал свою будущую герцогиню как призовую кобылу.
Весь этот разговор вызывал у Саймона неловкость. Хотя он действительно хотел жениться наледи Пенелопе лишь из-за ее безупречной репутации.