— Задница Одина! — вопил он. — Ты жив, Орм! А я уж подумал, тебе конец.
Я медленно поднялся на ноги. Финн стоял рядом, изумленно уставившись на мою правую руку.
— Ничего себе удар! — пробормотал он. — Напрочь снес доброе лезвие.
Я тоже перевел недоумевающий взгляд на обломок меча, который по-прежнему сжимал в кулаке. Все казалось чужим — и эта рукоять с огрызком клинка, и даже сама рука.
— Да ты весь в крови! — испуганно воскликнул Гирт, приближаясь ко мне слева.
Я посмотрел и увидел, что рукавица на моей левой руке вся перепачкана в кровянистой жиже. Несколько секунд я соображал, затем выдавил из себя:
— Все в порядке. Это кровь жеребца… Золотого коня…
— Ну и конь! — подбежал ко мне задыхающийся Иона Асанес. — Нет, ты видел этого зверя? Весь блестит, точно золотой динар… Прямо-таки амулет на цепочке!
— Ха, еще бы он его не видел! — нервно хохотнул Гирт. — Да ведь чертова тварь ему чуть зубами в задницу не впилилась!
Ответом был дружный смех. Всем, кто хоть раз принимал участие в сражении, знакомо радостное возбуждение, которое охватывает тебя по окончании драки. Мы сейчас ощущали себя счастливчиками — как же, уцелели, остались живы! Со всех сторон меня окружали веселые, оживленные лица побратимов. Они смеялись, шутили, хлопали друг друга по плечу. Ниточки слюны тянулись у них из уголков рта и, замерзая, превращались в тоненькие сосульки. Мне же было не до смеха. Я никак не мог отделаться от воспоминаний о черноволосой всаднице, чьи волосы шевелились, словно живые. И о смертоносном мече в ее руке, напоминавшем луч света. Мне было по-настоящему страшно, аж внутренности свело от страха. Бороться в одиночку с этой жутью я не мог, а потому спросил у Финна:
— Ты видел ее?
Он кивнул в ответ и тут же вскинул руку в протестующем жесте.
— Ни слова больше, молодой Орм! Ничего не говори. Это просто женщина на великолепном коне… и только. Что касается Хильд, она мертва. Давным-давно! И не стоит снова воскрешать ее. Во всяком случае, не сейчас.
— Значит, говоришь, просто женщина? — повысил я голос (страх породил во мне волну гнева). — С рунным мечом, в точности похожим на мой собственный? Ты же видел, как он разрубил добрую норманнскую сталь! О чем ты говоришь, Финн Лошадиная Голова?
— Да пошел ты, Орм, сам знаешь куда! — Финн яростно тер лицо и бороду одной рукой (что всегда служило у него признаком замешательства и злости). — И ты, и вся твоя родня… Говорю тебе: это не Хильд! Пойми же наконец, Убийца Медведя, Хильд мертва. Она умерла много лет назад. Ты же сам видел, как эта ведьма погибла в гробнице Атли!