Остальная часть дружины следовала пешком с расчехленным оружием. Приблизившись к крепости, мы остановились и заняли оговоренные места. На передних позициях стояли мы с побратимами, за нами выстроились дружинники с луками наготове. Крепость находилась на расстоянии, едва превышавшем дальность полета стрелы, и мы слышали все, что происходило внутри. Сейчас оттуда доносился нестройный гул голосов и перестук плотницких молотков. Это меня встревожило: если защитники крепости наглухо приколотят брус к воротам, наша задача сильно усложнится.
— Подходящее утро, чтобы достойно умереть, — громко сказал Владимир.
Я промолчал. Подобное высказывание наверняка понравилось бы его отцу, князю Святославу, но не мне. Это не те слова, которые надо говорить насмерть замерзшим людям перед началом сражения. К тому же я вообще боялся разомкнуть сжатые челюсти, ибо зубы мои немедленно начинали выбивать громкую дробь.
— Пора начинать, — объявил Добрыня.
— Точно, — согласился Владимир и вскинул свое игрушечное копье.
В следующее мгновение оба они — и дядька, и племянник — загородились щитами, пришпорили лошадей и поскакали к воротам.
Можно в чем угодно упрекать Владимира — и позже, когда он повзрослел и вошел в силу, многие так и делали, — но вот в храбрости юному князю не откажешь. Идея совершить вылазку к воротам крепости принадлежала Добрыне: старый лис хотел выяснить, много ли лучников затаилось по ту сторону ворот. Как я узнал позже, изначально планировалось, что поедет один Добрыня. Всего-то и дел, что доскакать галопом до крепости, воткнуть копье в ворота — традиционное предупреждение «пощады не будет» — и стремглав умчаться обратно, на безопасное расстояние.
Владимир настоял на своем участии, проявив при этом поистине княжескую проницательность. Он совершенно верно рассудил, что подобный поступок искупит (а возможно, и сотрет из памяти) его недавнюю оплошность, когда он от злости потерял лицо и пал во мнении своих подданных.
Итак, юный князь вихрем промчался до ворот крепости, с размаха воткнул в них свое копье и прокричал высоким мальчишеским голосом: «Иду на вы!»
Ого, вот это безошибочный ход! Недаром вся дружина ответила своему князю восторженным ревом. Иду на вы, то есть выступаю против вас. Таков был боевой клич князя Святослава, которым он обычно предупреждал врагов о нападении. Бородатые дружинники так орали, что их возбуждение передалось Обетному Братству. Кровь взыграла в жилах побратимов, они тоже принялись выть по-волчьи и колотить мечами в щиты. Пыл нашего воинства заметно вырос.