— А мне нравится, — кровожадно оскалился Финн.
— Что только доказывает мою правоту, — вздохнул хазарин.
И мы побежали. Перебрались через замерзший ров и углубились в селение. Нам приходилось огибать жалкие лачуги, на ходу перескакивать через плетеные изгороди и пинать попадавшихся под ноги коз.
Впереди смутной громадой маячила могучая крепость Саркела, Белый Замок, как его здесь называют. Издалека он напоминал огромный ледяной айсберг, белевший на фоне темного моря. Где-то там, у реки, стояла дружина князя Владимира. Небось трясутся сейчас от холода и дожидаются, когда рассветет и можно будет погрузиться на лодки. У Добрыни хватит ума, чтобы понять: лучше не испытывать судьбу и убраться отсюда подобру-поздорову, пока беловежский гарнизон не решился на них напасть.
Мы были волчьей стаей — стремительной и опасной, — но и охота нам предстояла нешуточная. Ибо впереди нас ждала свора не менее свирепых и опасных волкодавов.
Мне пришлось ненадолго задержаться, дабы убедиться, что Тордис ведет Коротышку в нужном направлении и что у нее хватит сил удержать его в стороне от схватки. Затем я последовал за своими побратимами и сразу же угодил в самую гущу бестолкового и взволнованного табуна лошадей. Ятра Одина! Пока я — все еще оглядываясь на Тордис с Элдгримом — распихивал мохнатых лошадок, одна из них так толкнула меня своим костистым крупом, что я налетел на ближайшую юрту. Раздался треск ломаемых перегородок, и постройка опасно накренилась. Чья-то рука откинула входной полог. В освещенном прямоугольнике появилась темная фигура и разразилась гневной бранью. Я зарычал, женщина (а это все же была женщина) плюнула мне в лицо. Тогда я замахнулся на нее своим топором, и она с визгом скрылась внутри юрты.
Будь проклята эта степнячка с ее вонючими лошадьми! В результате я потерял из виду своих товарищей. Я понимал, что оставаться на месте опасно — вопли этой сумасшедшей способны перебудить половину поселка, — а потому побежал наугад. В следующее мгновение до меня донесся знакомый волчий вой, означавший, что Финн Лошадиная Голова нашел своего врага. Теперь было понятно, куда бежать.
Мне понадобились считаные минуты, чтобы добраться до ближайшего костра, возле которого толпились люди Владимира. По дороге я миновал бесформенную кучу, темневшую в тени. Ага, один из дружинников Сигурда — судя по всему, часовой… Парень лежал в полном боевом облачении и был совершенно, безнадежно мертв.
На берегу уже завязалась схватка. Темные фигуры метались в предрассветных сумерках, сталкивались, изрыгали проклятья. Слышался звон клинков, летели искры. От беспорядочной толпы отделилась одна фигура и понеслась в мою сторону. Я не знал, собирался ли этот человек нападать или просто нелегкая вынесла его на меня, когда он удирал с поля боя. Да это было и не важно.