— Действительно, я никогда еще не встречал человека, живущего в такой спешке. Вам придется научиться спешить медленно, такова старинная английская традиция.
— Но мне претит всякое промедление. Я хочу спешить — упрямо, быстро, настойчиво. Мне хотелось бы уколоть булавкой всех вас, устроить фейерверк под вашими любимыми креслами, расшевелить вас тем или иным образом.
Питер рассмеялся.
— Прямо небольшой ураган! А знаете, мне начинает нравиться, когда меня вдруг подхватывает этот вихрь.
— Вот и не надо смотреть на меня сверху вниз, — возразила я, — и будет лучше, если мы прибавим скорости.
Мы уже возвращались в Глазго, и мне казалось, что Питер ведет машину с той же возмутительной осторожностью, что и утром, когда перед нами был еще целый день.
— У нас еще много времени, — умиротворяющим тоном проговорил Питер. — К тому же я хочу довезти вас до гостиницы в целости и сохранности.
— Ох, — воскликнула я, топая ногой, — ей-богу, я вот-вот закричу!
— Ну и кричите! Серьезно, Мела, к этому делу следует отнестись с осторожностью. Не стоит лезть на рожон и делать из себя дураков.
— Я не боюсь ни того ни другого, — пренебрежительно заметила я.
— А я, напротив, постарался бы избежать и того и другого, и, как мне ни жаль, вам придется смириться с тем, что я буду следовать собственной тактике.
Мне хотелось высмеять его, восстать против его власти, и тем не менее, не знаю по какой причине, я не смогла этого сделать.
Я только бросила взгляд на его внимательное, обращенное к дороге лицо, увидела на нем весьма решительное выражение и поняла, что он в любом случае поступит так, как считает нужным, что бы там я ни сказала. И в этот самый момент, неосознанно, против собственной воли, я обрела уважение к Питеру Флактону.
Вопреки всем моим протестам, он высадил меня возле гостиницы.
— К шефу полиции я отправлюсь без вас, а после заеду к вам и сообщу все новости.
Конечно же я хотела поехать вместе с ним, но это было бесполезно: Питер направился в полицию, а мне пришлось томиться в ожидании в гостинице.
И когда он наконец вернулся, в то же мгновение, как он открыл дверь, я поняла, что прибыл он с хорошими вестями. Лицо Питера нельзя назвать выразительным, однако в глазах его иногда вспыхивает такой забавный огонек и по всему его поведению нетрудно понять, рад он, опечален или раздосадован.
— Ну, говорите! — воскликнула я, вскакивая на ноги. — Говорите скорей! Я не переживу еще одного мгновения.
Питер прикрыл за собой дверь, а затем негромким голосом произнес:
— Вы оказались правы, Мела. Возможно, Нат Грю и есть тот самый человек, которого мы ищем.