– Т-ты знаешь, к-кто убил?
– Ответь на вопрос, пожалуйста.
Заика посмотрел на меня в упор.
– Я п-прикончил бы его. К-кто бы он ни б-был.
– И угодил бы за колючку. Надолго. Может быть, навсегда.
Заика долго молчал. Потом сказал:
– П-псих, к-кроме вас с З-Зубром у м-меня в жизни н-ничего хорошего н-не было. Этот г-гад убил З-Зубра и п-подставил тебя. Он з-задолжал мне, П-псих. К-кто это?
Я поднялся со скамьи.
– Пойдём, дружище, – сказал я. – К сожалению, кто убийца, я не знаю. Меня просто интересовало твоё мнение.
* * *
Доброжелательная, приветливая красавица Инга осталась в прошлом. С экрана видеофона на меня с неприязнью смотрела вульгарно одетая и чрезмерно накрашенная средних лет женщина.
– Здравствуй, Инга.
– Будьте любезны обращаться на «вы», – поджав губы, проговорила она. – Я не желаю с вами фамильярничать. Что вам от меня надо?
Накануне Терёхин просил её меня выслушать. Инга согласилась на пять минут разговора. Мне этого было достаточно. Пять минут беседы с убийцей, чью вину никогда не докажут.
– Мне надо, – проигнорировав повеление обращаться на «вы», твёрдо сказал я, – чтобы ты подтвердила одну догадку.
– Какую догадку?
– Ты организовала убийство из-за наследства? Из-за денег, так ведь?
С минуту Инга молчала и лишь глядела на меня в упор. Я смешался – в её взгляде не было страха и злости тоже не было. Я выругался про себя – она смотрела на меня с удивлением.
– Вы не в своём уме?
– В своём. Ты шепнула мужу, что я домогаюсь его малолетней дочери. И устроила розыгрыш с муляжом. Ты здорово всё рассчитала.
Она вновь помолчала с минуту. Потом сказала устало:
– Я ничего никому не шептала. Ментоскопия может это подтвердить. Но я, кажется, знаю, кто это сделал.
– Кто? – подался вперёд я.
– Вот что, Псих, – произнесла Инга жёстко. – Я действительно устроила первоапрельский розыгрыш. Но не сама – мне посоветовали. Я скажу тебе кто, если ты очень подробно, во всех деталях и прямо сейчас объяснишь, какое отношение это всё имеет к убийству.
* * *
– Сэр, – британский таможенник козырнул и приглашающе махнул рукой.
Вся процедура заняла минут десять. Ментальный контроль в аэропорту Хитроу проводили со знанием дела – аккуратно и без проволочек.
– Всё о’кей? – спросил я, освобождаясь от шлема.
Таможенник кивнул, и пять минут спустя я уселся в такси. Протянул водителю листок с записанным на нём адресом. Через полтора часа вышел из машины у ворот старинного особняка в викторианском стиле. Молчаливый прилизанный субъект отпер их и проводил меня вовнутрь.
Мы с Жанной были ровесниками, но сидящей в кресле у камина тощей старухе я дал бы не сорок шесть, а все семьдесят.