– Дмитрий Валерьевич, неужели вы серьезно?! – слегка опешил разведчик. – Во-первых, это люди, которым я полностью доверяю и за которых готов лично поручиться, а во-вторых, я вовсе не собираюсь посвящать их ни в какие подробности. Они никогда не узнают ни о Лике, ни о том, что у нас есть координаты месторасположения объекта, – мне просто необходим полный анализ записи, поминутный, а если потребуется, то и посекундный. А понадобится, то и разбитый на десятые доли секунды! Аутентичность самой записи, характеристики голокамеры, тип коммуникатора, условия освещения во время съемки, точное расстояние до снимаемых объектов… да мало ли! И, естественно, никаких контактов с коллегами до завершения нашей будущей операции, а возможно, и после… – Неустроев осекся, наткнувшись на взгляд Политова – адмирал смотрел на начальника разведотдела с неприкрытой иронией:
– Господин капитан первого ранга, ну что вы, право! Разве я вас в чем-то подозреваю? Перестань, Виктор, мы сколько лет знакомы? Старикам иногда положено брюзжать на подчиненных… хотя, конечно, какой ты мне, в сущности, подчиненный? Давай, вызывай своих спецов, все равно спать никому из нас сегодня уж не придется. Сергей Геннадиевич, – неожиданно обратился он к своему начштаба, – а ты-то чего молчишь? Ты, Сережа, за Лику свою не переживай, ничего с ней теперь не случится, она у нас нынче герой, так что готовь представление на внеочередное звание… и рапорт о комиссовании в связи с изменившимся семейным положением. Хватит ей в войнушки играть и боеготовность моих офицеров подрывать. А сам не напишешь, извини, лично ее на гражданку выгоню… с правом находиться в расположении штаба Второй ударной до окончания боевых действий, ясное дело! – подмигнув не ожидавшему подобного поворота контр-адмиралу, Политов встал из-за стола и присел на оккупированный кошкой, под боком которой тихонько посапывал вылизанный и насосавшийся материнского молока котенок, диван: – Ну что, Маркиза, взялась за ум, как я погляжу? Вот и правильно, вот и хорошо. Только ты уж смотри, о том, что нынче слышала да видела, никому. А то ведь сама понимаешь, с каперангом Неманом дело иметь – себе дороже! – Дмитрий Валерьевич рассмеялся собственной шутке и кивнул замершему в нерешительности каперангу. – Давай, Виктор, давай, действуй. Времени и в самом деле мало.
Лика, Данила и Лидка расселись по предложенным им креслам. Никто из них до сего момента не бывал в апартаментах Главкома, и оттого все они, даже непробиваемый диверсант, ощущали некоторую скованность. Проще всего было, пожалуй, старшей Бачининой, которая, во-первых, лично знала адмирала Политова, а во-вторых, общаясь с Чебатуриным, частенько бывала там, куда ее товарищам путь был однозначно заказан. Впрочем, и Баков с Лидкой особенно не робели: старшего сержанта по определению было трудно чем-то смутить, а Лидке, едва успевшей задремать прямо в медблоке, было уже попросту все равно, где и с какой целью она находится. Первым делом их напоили крепчайшим кофе. Лика принюхалась, уловила тонкий аромат: напиток был весьма недурного качества, но… сколько же можно?! И у Сергея в каюте, и здесь. Скосив глаза на сестру, она улыбнулась: младшая тоже косилась на чашку весьма подозрительно. После краткого инструктажа, проведенного главой контрразведки («Мы знаем, насколько вы устали, но после просмотра фильма вы поймете, отчего мы так спешим»), им включили запись. Кроме молодых людей в кабинете находился лишь Главком со своим начштаба и «кап-раз» Неман. Неустроев, поприветствовав при входе Данилу, которого, как оказалось, знал лично, убежал по своим делам, пообещав вернуться через час вместе со специалистами и какой-то необходимой аппаратурой.