Тот закурил, с наслаждением втягивая ноздрями аромат табака, прошёлся по комнате, оглядывая скромный интерьер, и сообщил:
– Передохну от интриг чуть-чуть… – Затянулся и выдохнул вместе с дымом: – А ты ничего живёшь, спокойно. И тепло у тебя. А я замёрз до чёртиков. – Пока он разгуливал по комнате, фильм шёл без него. – Сейчас моя очередь, – предупредил он. – Минут пять буду занят, потом освобожусь, а эти подлецы, – он кивнул на своих врагов, – будут строить мне козни в течение десяти минут. Так что это время я буду совершенно свободен. Приготовь, пожалуйста, горячий кофе и перекусить что-нибудь, а то дальше пойдёт жизнь с лишениями. Холод и голод. Надо подготовиться физически, – и он бросил на хозяина иронический взгляд.
В тот момент, когда граф должен был появиться в кадре, гость опустил окурок в пепельницу и, бросив: – «Ну, мне пора», – возник на экране, вновь сделавшись плоским в пространстве и далёким во времени.
Но, помня наказ, Павел вскочил с дивана и помчался на кухню готовить ужин. Его проворству в этот момент могла позавидовать любая хозяйка. Ничего не понимая в сути происходящего, он, однако, не хотел ударить в грязь лицом перед неожиданным гостем.
Пролетело несколько минут, а на журнальном столике перед диваном дымилась чашка кофе, источала аромат мелко нарезанная копчёная колбаса, аппетитно желтели ломтики голландского сыра, розовели кусочки ветчины, на сковороде весело скворчало тушёное мясо, вытряхнутое из консервной банки и подогретое, горкой возвышался болгарский салат, тоже выпотрошенный на тарелку из стеклянной банки.
Стол был вполне обильным по объёму блюд, чтобы насытить одного человека и, когда ровно через десять минут молодой герой вновь соскочил с кадра, он был приятно удивлён.
– О, есть чем себя утешить перед долгими годами лишений. Наемся – и на 20 лет скитаний хватит. – Он принялся за еду с большим аппетитом, и содержимое тарелок исчезало с поразительной быстротой. – У тебя ещё чего-нибудь не найдётся? – спросил он, когда в его горле исчез последний кусок.
– У меня есть вчерашняя курица и бублики, – неуверенно ответил хозяин, сомневаясь, можно ли такие вещи предлагать гостю.
– Неси, – приказал молодой человек, ничуть не смущённый несвежестью продуктов и, когда перед ним на стол легли остатки курицы и пять бубликов, он, как бы извиняясь за неумеренный аппетит, пояснил: – Сейчас меня засадят в тюрьму, а там, сам понимаешь, – жидкая похлёбка и гнилой хлеб.
Граф доел всё до последней крошки и пожал Павлу руку:
– Спасибо, поддержал в трудную минуту, – и вновь сделавшись из объёмного плоским, занял место в кадре фильма.