- И я намерен тебя трахнуть!
«Нет, не осталась» - со смесью сожаления и подозрительного облегчения ответил Драко сам себе.
- Думаю, это будет достойной платой за все мои мучения! - подвёл итог Поттер, прижимаясь телом к его уже обнажённой груди.
- Поттер, ты псих! - из последних сил выдохнул Малфой, стараясь не думать и не чувствовать того удовольствия, что испытывало его тело от каждого прикосновения гриффиндорца. - Извращенец!
- Извращенец? - Поттер вскинул бровь, на миг, оторвавшись от своего занятия. - Давай-ка проясним ситуацию, любовь моя.
Сердце, не прекращавшее ни на минуту своей бешеной скачки, пропустило несколько ударов, делая сердечный ритм похожим на азбуку Морзе. «Что, что, что он сказал?! Любовь?..»
- Только извращенцу в голову могла прийти идея, подсыпать кому-то такую дрянь!
- Это была идея Блейза! Вот ему и мсти! - упрямо парировал Драко, но представлять на своем месте лучшего друга совершенно не хотелось.
Тело послушно отзывалось на влажные поцелуи и касания горячих рук, наполняясь быстро нарастающим возбуждением.
- Но моего внимания хотел именно ты, - дразня, Поттер снова скользнул губами по его губам, а потом добавил. - Драко…
Сегодня Поттер уже называл его по имени, но сейчас снова слышать его из уст вечного врага было не только непривычно, но и чертовски эротично, и когда мучитель снова провёл языком по его сомкнутым губам, Драко сдерживался изо всех сил, чтобы не раскрыть их навстречу.
«Нет! Не сдамся! Ни за что!»
- Поттер, нет… - выдохнул Малфой, когда горячая рука сомкнулась на его напряженном члене, но Поттер совершенно не обратил внимания на мольбу, уже двигая рукой вниз-вверх, и продолжил тихо говорить, выцеловывая узоры на его груди.
- А кто другой, как не извращенец, мог из-за угла наблюдать, как дрочит другой парень? А?
Вспомнив недавнюю сцену, свидетелем которой он стал в коридоре, Драко закусил губу, сгорая от стыда.
- Однако мне льстит, что мой малыш так тебе понравился («Ни хера ж себе «малыш!»), что ты даже сделал его копию! - с этими словами он отстранился, оставив в покое его член, и, встав возле кровати, принялся стягивать с себя брюки.
Потеряв дар речи, Малфой, словно зачарованный наблюдал, как он расстёгивает ремень, тянется рукой к ширинке, а затем стаскивает с себя штаны вместе с бельём, наконец, открывая взору... О, член Поттера предстал пред ним в точности таким, каким он его запомнил - абсолютно идеальный, безупречно совершенный, охрененно большой и до предела возбуждённый. И это совершенство было сейчас так близко!.. Казалось, надо всего лишь протянуть руку, и можно дотронуться! Но руки, увы, были крепко привязаны к изголовью кровати…