С этими словами он оттолкнул кресло, забросил ноги на край стола, взял гитару и запел. Его скрытое маской лицо обратилось к луне.
Анжелика чувствовала себя ужасно одинокой.
Прежний мир этой ночью возродился в тени Ассезской башни. Страстная Тулуза обрела свою душу. Наслаждение имело право на существование, и молодая женщина, юная и полная жизненных сил, не могла остаться равнодушной к этому. Нельзя безнаказанно говорить о любви и ее наслаждениях, не поддаваясь сладостному томлению. Теперь почти все гости покинули зал. Некоторые, стоя у окон с бокалом росолиса[113] в руках, вели нежные шутливые беседы. Мадам де Сожак обнимала своего капитана. Долгий теплый вечер, смягченный тонкими винами, приправленный изысканными пряными блюдами, музыкой и цветами, завершал свою картину, окутывая дворец Веселой Науки магией любви.
Мужчина в красном продолжал петь, но и он тоже был одинок.
«Чего он ждет? — спрашивала себя Анжелика. — Что я сейчас брошусь к его ногам?»
При этой мысли ее пронзила дрожь и она закрыла глаза.
Тревожные сомнения терзали ее. Еще накануне она была готова уступить, но сегодня вечером восстала против обольщения. «Он завлекает молодых женщин песнями». Издалека это выглядело таким ужасным, но рядом с ним казалось чудесным. Анжелика направилась к лестнице, твердя себе, что ускользает от искушения. Но тут же подумала, что этот человек — ее супруг перед Богом, и безнадежно покачала головой. Она чувствовала растерянность и страх. Воспитанная в строгости, Анжелика робела перед слишком свободными нравами. Она принадлежала к тому времени, когда любая слабость вызывала угрызения совести и терзания.
Женщина, которая ночью отдавалась со стонами своему любовнику, наутро вся в слезах бежала на исповедь, умоляя запереть ее в монастыре и постричь в монахини, чтобы искупить свои грехи. Анжелика хорошо понимала, что Жоффрей де Пейрак хочет привязать ее не узами брака, а узами любви.
Если бы она была замужем за другим, он бы действовал точно так же, чтобы добиться своей цели. Он не подчинялся никакой морали. Разве кормилица не была права, когда утверждала, что этот человек служит дьяволу?
Душистый аромат садов смешивался с ароматом вина. Анжелику мучила жажда, она отчаянно хотела пить, пить жадно, не останавливаясь.
Спускаясь по парадной лестнице, она встретила обнимающуюся пару. Женщина что-то очень быстро шептала, и ее шепот был похож на жалобную молитву. Анжелика в белом платье бродила по садам дворца Веселой Науки, наполненного томными вздохами. Она заметила Сербало, он тоже блуждал по аллеям и обдумывал слова, способные убедить его слишком целомудренную подругу.