— …Потом он купил магнитофон, а недавно я вынудила его разориться на лазерный проигрыватель. Там по стенам полки, и множество пластинок, кассет, дисков… Знаешь, стоит еще такой старый огромный магнитофон, на котором крутят бобины, и есть старая-старая пленка, на которую записан один из гамбургских концертов Битлз. У Северуса был дядя, младший брат его отца, жил в Ливерпуле, увлекался битлами, ездил за ними повсюду… Он записал эту пленку, а потом подарил ее Северусу.
— А что с ним сталось?
— Он был одним из Упивающихся Смертью, его убили авроры. Это случилось еще до моего рождения.
Гарри развернулся и тихонько вышел из туалета. Сегодня ему не удастся провести расследование, это уж точно.
Хогвартс, 4 октября 1997 года, полдень
Сладко пахло прелыми листьями; они шуршали под ногами, словно тихо переговаривались между собою; иногда желтый листок срывался с ветки дерева и, медленно планируя в неподвижном воздухе, приземлялся Гарри на голову. Тогда Вельга протягивала руку и снимала тонкими пальчиками листочек с гарриных волос и выбрасывала его, или засовывала Гарри за ухо, или просто вертела в руках, а потом все равно выбрасывала.
— Я просыпаюсь и думаю — вот, сегодня мне надо сделать домашнее задание, приготовить материал к следующему уроку первокурсников, успеть то, успеть это… — тихо говорил Гарри. — И я думаю, и думаю, и все это крутится в голове, и я уже не могу уснуть… Кошмарное ощущение… Я знаю, нельзя жаловаться своей девушке. Теперь ты подумаешь, что я нытик…
— Мужчины слишком большое значение придают своей силе, — заметила Вельга, помахивая листочком. — А девушкам, на самом деле, бывает очень приятно, когда они позволяют своим слабостям выйти наружу.
— А если потом мужчины начинают ныть, и ныть, их уже невозможно остановить? — спросил Гарри.
— Тогда это ужасно! — Вельга в притворном ужасе вскинула руки, листок выпал из пальцев и слетел ей на нос.
— Вот, — смиренно согласился Гарри.
Сегодняшний день начался поистине чудовищно. За завтраком, как обычно, совы принесли почту. Гермиона, деловито жуя намазанный маслом тост, развернула принесенный казенной совой «Ежедневный пророк» и, громко вскрикнув, уронила тост в чай.
— Что случилось? — Гарри повернулся к ней, и Гермиона ткнула ему в нос первой полосой. Во всю страницу переливался мрачными цветами заголовок: «Руины Азкабана».
Вырвав из рук Гермионы газету, Гарри торопливо пробежал глазами страницу. «Волшебная тюрьма пуста… дементоры исчезли… ни следа узников…» Гарри посмотрел на Гермиону.
— Он начал действовать.
Гермиона кивнула и вздрогнула. Со всех сторон меж тем доносились полные ужаса и удивления возгласы — не только Гермиона выписывала «Ежедневный пророк». К столу гриффинндорцев подлетела Сольвейг.