— У нее есть хоть какая-то возможность поддерживать с ним связь?
Барротт пожал плечами.
— Я бы сказал, если Мак и контактирует с кем-нибудь из родственников, то, вероятнее всего, с сестрой.
— Хорошо, — Ахерн обратился к группе.— Я попрежнему утверждаю, что за всем этим может стоять Демарко. Мне нужно, чтобы вы следили за ним круглые сутки без перерыва. Установите слежку и за Каролин Маккензи. Мы получим разрешение на прослушивание всех телефонов, которые до сих пор не охвачены нашей системой: телефоны Маккензи в квартирах на Томпсон-стрит и на Саттон-плейс, а также ее мобильник; телефоны Демарко на всех его рабочих местах и квартирах.
— Ларри, я хочу внести еще одно предложение, — сказал Боб Гейлор.— Зак Уинтерс хоть и алкаш, но мне кажется, он кое-что видел той ночью. Он прячется под козырьками подъездов. Тот факт, что музыканты и официанты «Вудшеда» не видели его на улице, ничего не доказывает, и я готов поклясться, что он не все сказал, когда был здесь.
— Тогда ступай и поговори с ним еще раз, — велел Ахерн, — Кажется, он обитает в ночлежке на Мотт-стрит.
— Иногда, но если погода хорошая, он складывает свой скарб в тележку из прачечной и спит на улице.
Ахерн кивнул.
— Ладно. Мы сотрудничаем с ФБР, но вы все должны помнить об одном. Я знаю Лизи с тех пор, как ей исполнилось шесть лет. Я хочу вернуть ее, и я хочу, чтобы именно мы были теми, кто ее найдет!
Воскресным утром я воспользовалась черным ходом, чтобы не попасться на глаза журналистам, и долго гуляла вдоль реки. Меня словно высекли после телефонного разговора с Эллиоттом. На душе было скверно из-за сомнений насчет Ника и, что уж там скрывать, насчет Мака.
День оправдал свои обещания — было тепло, дул легкий ветерок. Течение Ист-Ривер, всегда такое сильное, словно ослабло от солнечного света. В акваторию вышли катера, не слишком много, добавив колорита в пейзаж. Я люблю Нью-Йорк. Будь я проклята, мне нравится даже эта вычурная, назойливая реклама пепси-колы со стороны Лонг-Айленд-Сити.
К концу трехчасовой прогулки я чувствовала физическую и душевную усталость. Вернувшись на Саттон-плейс, я разделась, приняла душ и легла в постель. Проспала весь день и проснулась в шесть часов. В голове хотя бы прояснилось, да и сил прибавилось. Я оделась неброско, выбрав голубую рубашку в тонкую белую полоску и белые джинсы. Мне было все равно, пусть Ник пришел бы даже в пиджаке с галстуком. Не хотелось выглядеть как малышка Каролин, разодевшаяся на свидание.
Ник пришел ровно в семь часов. На нем были спортивная рубашка и хлопчатобумажные слаксы. Я намеревалась сразу выйти с ним за дверь, но он остановил меня словами: