Дуг пытался подавить крики, кусая губы. И вскоре они стали такими же окровавленными, как и его спина. Но ему действительно удалось лишить Аквази удовольствия. Ценой нечеловеческих усилий ему удалось не выказать адскую боль. На тридцать шестом ударе плетью он потерял сознание.
— А теперь? — спросил Аквази публику, ухмыляясь.
— Вода! — единогласно ответили мужчины.
Они все еще слишком хорошо помнили, как это происходило на плантации. Норе стало дурно от вида их беспощадных лиц. Аквази вылил ведро воды на неподвижное тело Дуга.
Тот, кашляя, снова пришел в себя.
— Продолжать? — спросил надсмотрщик, наполовину обращаясь к Аквази, наполовину к своей жертве. Дуг старался сохранить самообладание, и ему удалось повернуть голову в сторону палача.
— Я жду, — сказал он своими искусанными в кровь губами.
Аквази сжал зубы. В конце концов, прозвучал пятидесятый удар. Дуг висел, обливаясь потом и кровью, на своих веревках, — и у человека с плетью тоже был усталый вид.
Аквази дал обоим время, чтобы передохнуть. Публика немного успокоилась. Затем, взглянув на пленного, Аквази убедился, что тот находится в сознании.
— Значит, наш раб наказан, — спокойно сказал он толпе. — Но ведь он провинился еще кое в чем. Он использовал первую же возможность для дальнейшего бегства!
Нора застонала. Она действительно не думала, что Аквази повернет дело в эту сторону. Но это... Это было слишком жестоко. Почему же он просто не назначил сразу семьдесят ударов и не довел дело до конца?
— Что полагается в наказание за второй побег?
Нора боролась с тошнотой. Перед ее мысленным взором появилось место наказания на плантации Холлистера. И оба пойманных раба.
— Отрубить ногу! — заорал один из мужчин.
— Отрубить ногу! — Это вопили уже другие. Наверное, это было наиболее часто применяемое наказание.
Вокруг Норы все закружилось. Дуг посмотрел на нее, ища помощи. В первый раз она увидела в его глазах настоящую панику. Он тоже, наверное, вспомнил. Раб Холлистера пережил ампутацию ноги, но это было скорее не правило, а исключение. Подавляющее большинство жертв умирали через несколько дней, страдая от высокой температуры и нестерпимой боли. Так вот что планировал Аквази...
Тот ухмыльнулся.
— Может быть, достаточно будет нескольких пальцев на ноге? Как ты считаешь, раб? Если ты любезно попросишь меня.
Дугу не хватило слюны, чтобы плюнуть в него, но его взгляд сказал достаточно. Он не будет просить.
— Половину ступни! — со смехом решил Аквази.
Кто-то поднял ногу Дуга на плаху. Сапоги с него уже давно сняли: бывшие рабы повели его на место судилища, как водили когда-то их, — наполовину раздетым, с босыми ногами, лишь в окровавленных светлых брюках из хлопка. Дуг отчаянно, как только мог, сопротивлялся мужчинам, которые держали его, но палачи привязали его канатом к дереву. Кора впилась ему в раны на спине. И Дуг впервые закричал.