Психосоматическое заболевание. Любая разновидность тяжелого стресса может истощить надпочечники. Однако немногие стрессы тянутся долго — инфекция проходит, погода меняется, ссора забывается, за тяжелой работой следует отдых и так без конца. Артрит, однако, может возникнуть в ранней зрелости и с каждым десятилетием жизни все более обостряться; таким образом, вызвавший его стресс продолжается и не ослабевает. Такой стресс обычно происходит от «выпущенных из бутылки» отрицательных ощущений, испытанных в раннем детстве. Сейчас общепризнанно, что тяжелый уродующий артрит — психосоматическое заболевание, происходящее в основном от неосознанного накопленного гнева.
О психосоматических заболеваниях и об артрите, в частности, я узнала из собственного опыта. В течение ряда лет я находилась под наблюдением психоаналитика, с помощью которого можно преодолеть эмоциональные лишения раннего детства и достичь некоторой степени эмоциональной зрелости. Хотя до того я редко болела, в этот период у меня было так много психосоматических заболеваний — мигрень, «воспаление» носовых пазух, «сенная лихорадка», высыпания на коже, эмоционально вызванные простуды, артрит, расстройства пищеварения и многие другие — что казалось, мое подсознание стремится научить меня, что есть причины заболеваний и помимо плохого питания. Каждый приступ болезни, однако, продолжался лишь 1–2 дня.
Когда добрая женщина-аналитик, которая взяла на себя роль моей любящей матери, объяснила мне, что я была разгневана из-за того, что моя мать умерла, я почувствовала, что ее замечание совершенно смехотворно. Однако в тот день, когда она сказала, что собирается в Европу, у меня развился тяжкий артрит; мои челюсти воспалились, и каждый сустав на обеих руках сделался красным, опухшим и болезненным на ощупь. Она помогла мне понять, что предстоящая разлука подсознательно напомнила мне о разлуке с моей больной матерью, когда мне было всего дней десять, испытание, которое, будучи позже оживлено под гипнозом для дальнейшего понимания, было ужасающим. Я узнала, что эмоции крохотного младенца грубы и неистовы, что его реакция на страдания — примитивная животная злоба, и что я преодолела сильное желание бить и рвать ногтями. Еще я узнала, что отрицательные эмоции, которые я будучи ребенком, хотела, но не смогла выплеснуть, должны быть выражены до того, как психосоматическое заболевание пройдет. Мой артрит исчез, как только я выразила эти эмоции, разбросав жевательную резинку и кукурузные хлопья, выцарапав глаза воображаемым врагам и рожицам, нарисованным от руки на бумаге.