– Видите ли…
– Я задал вам простой вопрос. Можете ли вы указать хотя бы на один-единственный неудовлетворительный пример? Вы проверяли эти материалы. Назовите хоть одну ошибку робота.
Филолог нахмурился.
– Ошибок не было.
– Здесь передо мной образцы работ, выполненных роботом за четырнадцать месяцев его деятельности в Северо-восточном университете. Не будете ли вы так добры ознакомиться с ними и указать хотя бы одну незначительную ошибку?
– Ну, знаете, – выпалил профессор, – когда он в конце концов ошибся, так это была всем ошибкам ошибка.
– Отвечайте на мой вопрос, – загремел защитник, – и только на него. Можете ли вы отыскать хотя бы одну ошибку в этих материалах?
Харт внимательно просмотрел каждый лист.
– Здесь все в порядке.
– Если исключить вопрос, ради которого мы собрались, знаете ли вы хотя бы об одной ошибке, допущенной роботом И-Зэт-27?
– Если исключить вопрос, рассматриваемый судом, не знаю.
Защитник прокашлялся, словно отмечая конец абзаца, и задал новый вопрос:
– Вернемся к голосованию. Вы сказали, что большинство собравшихся голосовало за аренду. Как распределились голоса?
– Насколько я помню, тринадцать против одного.
– Тринадцать против одного! Не кажется ли вам, что это чуть больше, чем простое большинство?
– Нет, сэр, не кажется, – весь педантизм декана Харта вырвался при этом вопросе наружу. – Слово “большинство” в английском языке означает “больше половины”. Тринадцать из четырнадцати – это большинство, и ничего больше.
– Я бы сказал, практически единогласно.
– И тем не менее всего лишь большинство.
Защитник изменил направление атаки.
– И кто же был единственным несогласным?
Декану Харту стало заметно не по себе.
– Профессор Саймон Нинхеймер.
Защитник разыграл изумление.
– Профессор Нинхеймер? Заведующий кафедрой социологии?
– Да, сэр.
– Сам истец?
– Да, сэр.
Защитник поджал губы.
– Иными словами, вдруг обнаружилось, что человек, требующий с моего клиента, “Ю.С.Роботс энд мекэникл мэн инкорпорэйтед”, возмещения ущерба в размере 750 000 долларов, и был тем единственным, кто с самого начала возражал против использования робота – вопреки почти единодушному мнению всего административного совета.
– Он голосовал против – это его право.
– Кстати, когда вы описывали то заседание, вы ни словом не обмолвились о профессоре Нинхеймере. Он что-нибудь говорил?
– Кажется, он выступал.
– Только кажется?
– Он высказал свое мнение.
– Против аренды робота?
– Да.
– В резкой форме?
– Он был просто вне себя, – ответил Харт после небольшой паузы.
В голосе защитника появились вкрадчивые нотки.
– Вы давно знакомы с профессором Нинхеймером, декан Харт?