— А что это за комната?
— Эта? — спросила Каролина, показывая на большой квадрат.
— Нет, та, про которую ты сказала, что она должна быть больше.
— Это гостиная южного крыла. Я ничего не знаю о ней, кроме того, что она должна быть больше, чем я нарисовала.
Мне не позволяли в нее заходить.
Блейк немедленно насторожился.
— Ну-ка, ну-ка.
— Оливер называл ее «Дом сокровищ», но мне кажется, что это глупо, потому что это не дом, а всего лишь большая комната.
— А какие сокровища он там хранит?
— Здесь много странного, — ответила Каролина. — Я не знаю, что именно. Когда он что-то покупал — а делал он это часто, и я подозреваю, что на мои деньги… — Она моргнула, окончательно потеряв нить разговора.
— Когда он что-то покупал, — напомнил ей Блейк, как ему казалось, весьма терпеливо.
— О да, — продолжила Каролина. — Когда он покупал какую-нибудь новую вещь, он хвастался ею и восхищался несколько недель. И всегда требовал, чтобы и мы с Перси ею восхищались. Если Оливер купит подсвечник, то можно не сомневаться, что он выставит его на обеденный стол. А уж если купит дорогую вазу, тогда… В общем, я уверена, вы понимаете, что я имею в виду. Совершенно невероятно, чтобы он купил что-нибудь дорогое и спрятал от посторонних глаз.
Блейк молчал, и Каролина испугалась.
— Я рассказываю сбивчиво?
Блейк пристально посмотрел на план, потом перевел взгляд на Каролину.
— И ты говоришь, что он держит комнату на замке?
— Все время.
— А Перси позволяют в нее заходить?
Она отрицательно покачала головой.
Блейк вздохнул, ощущая, как привычное возбуждение прокатилось по его телу. Так бывало всегда с того момента, как он начал работать на военное министерство, и продолжалось все эти годы, несмотря на то что работа так много отняла у него.
Он давно понял, что любит решать трудные задачи, составлять вместе маленькие кусочки головоломки, пока в его мозгу не появится целостная картина. А Каролина Трент сообщила ему, где Оливер Пруитт прячет свои секреты.
— Каролина, — сказал он, не подумав, — я готов тебя расцеловать.
Каролина испуганно подняла глаза.
— Расцеловать?
Но мысли Блейка уже скакнули вперед, и он не только не услышал Каролину, но и забыл, что сказал ей Он уже думал об угловой комнате в Пруитт-Холле и о том, как лучше в нее проникнуть.
— Мистер Рейвенскрофт!
Он заморгал и посмотрел на Каролину.
— Мне казалось, я просил называть меня Блейком, — рассеянно промолвил он.
— Я называла, — ответила она. — Уже три раза.
— Прошу прощения. — Он посмотрел на чертеж и снова забыл о Каролине.
Она изогнула губы в гримасе — то ли удивленной, то ли недовольной, трудно было разобрать, — взяла в руки палку и направилась к дверям. Блейк, вероятно, так погружен в свои мысли, что и не заметит, как она исчезнет.