- Пошли к Ирине, в галерею! — сказал Мошкин. — Ирка — она — человек! Она выручит. По крайней мере, может быть, по пути встретим кого-нибудь…
Выдвинулись и пошли.
Дело происходило в начале 90-х — в то время искусствовед Ирина Георгиевна (обойдёмся без фамилий) совмещала работу в местном художественном музее с работой в частной картинной галлерее «Восточный Стиль», открывшейся в бывшем буфете Музыкального Театра. Вот туда печальные художники и отправились…
Путь был неблизкий, однако же, шёл почти по прямой: выбравшись из мастерских, нужно было идти по улице Декабрьских Событий, строго придерживаясь направления трамвайных рельсов. Затем, когда трамвайные рельсы сворачивали на улицу Тимирязева, важно было не упустить их из виду, и следовать строго вслед за ними. Самый ответственный чуасток пути находился в районе знаменитого магазина «у попа» — напротив Крестовоздвиженской церкви: здесь трамвайные рельсы уходили направо — а художникам нужно было свернуть налево, и, поднявшись немного в гору, пройти церковь и несколько деревянных домов — и вот он, Музыкальный Театр, где расположена вожделенная галлерея. Поэтому, очень важно было не ошибиться и не проскочить поворот.
Как они преодолели этот тяжкий путь длинною в полтора-два километра, они помнили плохо — да и не важно это. Важно — что добрались без приключений. То есть, то, что они добрались без приключений — на самом деле, очень важно. Очень. На их счастье, гуманнейшая дама-искусствовед не только оказалась на месте, но и выдала им купюру в пять тысяч рублей — то есть, сумму, пятикратно превышающую ту, что была необходима художникам. Сказала только: «Закуски себе купите!» — а больше ничего такого не сказала. Святой человек — для тех, кто понимает.
Из галлереи вышли уже в совершенно ином настроении: впереди открывались зовущие и манящие перспективы, и душа трепетала от их предвкушения, и даже птицы в этот хмурый октябрьский день запели, почему-то, по-весеннему…
- Ну, Сашка, — шумел художник Мошкин, — щщас в магазин у попа зайдём, и…
Они проходили мимо Крестовоздвиженской церкви. На паперти сидели нищие — местный «бомонд» с улицы имени партизана грязнова. Нищие были живописны, и живописец Мошкин ими залюбовался…
- А как ты думаешь, Саш, — задумчиво спросил Мошкин, вынимая из кармана полученный только что пятитысячный кредитный билет, — вот если им, этим нищим, предложить пять штук, чтобы они бросили костыли… ик! и стали орать: «Чудо! Чудо! Чудесное исцеление!…» — как думаешь, они согласятся?…
- В-валера, спрячь б-бумажку, п-потеряешь… — художника Шпирко слегка трясло, и он думал только о том, чтобы скорее перейти дорогу — а ведь её ещё надо перейти! — и попасть в магазин. — В-валера, он-ни н-не б-будут к-кричать п-про чу-чу-чудесное ис-ис-ис целение. Ч-чтоб-бы они… ик! ИК! за-за-зак-кричали п-про чу-чу-чу-десное ис-исцеление, им надо п-поставить ящик! И е-ещё к-коробку… ик!!!! к-колбасы…