…Тем временем, вернувшийся с Крита Тесей огляделся по сторонам — и решил, пока не поздно, переквалифицироваться в простые виноделы, а о награде и не помышлять. Узнав об этом, Аид решил покуда не чинить расправы над Тесеем — но, тем не менее, приказал Трёхглавому Псу Церберу не спускать глаз с Тесея. Цербер отнёсся к поручению со всей серьёзностью, и стал, время от времени, заглядывать в винную лавку Тесея под видом простой собаки. Вскоре между ними установились дружеские отношения, о чём Цербер и сообщил Аиду.
- Очень хорошо! — ответил на это Громовержец, — он нам ещё пригодится… Приглядывай за ним — а я немного отдохну: я устал, но я не ухожу — вместо себя, временно оставляю кравчего Ганимеда, но буду за ним приглядывать…
Аид уединился с Луноликой Дианой: очень давно, во время очередных Олимпийских игрищ, он обратил внимание на юную богиню, прельстившую его искусством художественной стрельбы из лука. Со временем, он ввёл её в Ареопаг, и даже в Пантеон — правда, советчицей Диана оказалась никудышной (ну что взять с девицы-атлетки?) — зато, услаждала взор Громовержца. Вот в её обществе и хотел отдохнуть грозный Аид. Однако ж, не получилось…
…Назначенный Исполняющим Обязанности Громовержца, юный виночерпий Ганимед был идеалистом и романтиком. Уже во время своего первого выступления в Ареопаге оказалось, что он что-то слышал про человека по имени Архимед — о его купаниях в ванне и о его хитроумных рычагах… Восторженный Ганимед принялся пересказывать всё, что он слышал об этом самом Архимеде, а выступление своё закончил словами: «Дайте мне точку опоры — и я переверну Олимп! Вперёд, Древняя Эллада! Да здравствует феодально-рабовладельческий строй — светлое будущее всего человечества!»
О выступлении Ганимеда, по традиции, всем сообщил Меркурий, после чего толстый и лоснящийся Апполон, настрелявший к тому времени изрядное количество носительниц розовых хитончиков, собирался, было, усладить слух людей своим пением — да не тут-то было!… Все — и рабы, и свободные граждане, и даже некоторые боги, услышав про «точку опоры» и «переверну Олимп», пришли в состояние бурного веселья, и старые песни о главном в исполнении Апполона слушать решительно не желали.
Дошло до совсем непотребных вещей: некто Прометей, напялив на голову синюю амфору из-под оливкового масла, стал регулярно появляться у подножия Олимпа и отплясывать такие глумливые сертаки, в которых пародировал Ганимеда с его архимедовым рычагом, что Аиду стало не до отдыха. Первое время он, правда, отдавал приказ Трёхголовому Псу Церберу — и тот науськивал на Прометея вчерашнего «критского героя» Тесея; Тесей бил Прометею морду, разбивал очередную синюю амфору — но через положенный срок Прометей вновь появлялся с новой синей амфорой на голове у подножия Олимпа, и вновь отплясывал свои паскудные сертаки. Со временем, его танцы стали настолько вызывающими, что, глядя на них, краснел даже Эрот…