Виктор будит лагерь:- Нападение, — выкрикивает он, — всем взять оружие!
— Как, нападение? — Павел Сергеевич невероятно встревожен, но нож уверенно вытягивает из ножен.
— Лаборанта похитили.
— Кто?
— Откуда мне знать? Похоже, решил поспать, его и завалили.
— Убили? — восклицает одна из девушек.
— Кто его знает, но кровищи много.
Олег Васильевич действительно не умер, он приходит в себя и вновь сознание туманит дикая боль. Сквозь кровавые вспышки он два различает голос, ему приказывают идти, грубо встряхивают, красное пространство заполняет чернота.
— И всё-таки ты его сильно подрезал, — издалека звучит голос.
— Слабая птичка оказалась.
— Придётся мочить, вырежем только печень и сердце, остальное не дотащим.
Эти жуткие слова врываются в сознание как бульдозер, выворачивая психику наизнанку. Неужели Виктор был прав, и людоеды существуют? Но это не должно быть реальностью.
— Мочи его!
— Я могу идти! — кричит Олег Васильевич.
— Очнулся, петушок, молодец. Теперь беги!
Он бежит, смешно переставляя ноги, его мотает из сторону в сторону, кровь непрерывно струится из раны, дурнота лезет к горлу. Но Олег Васильевич чётко знает, стоит ему упасть, и его тело будут потрошить как в мясной лавке.
Пытка продолжается с вечность, рана уже не болит, а как-то немеет, огонь в груди исчезает и ползёт леденящий холод. Вскоре силы иссякнут с вытекающей кровью, появляется безразличие, мозг не способен соображать и в этот момент его сбивают на землю.
Бьёт озноб, а рядом горит костёр, Олег Васильевич интуитивно ползёт к огню, натыкается на обгрызенную кисть человеческой руки, дико вскрикивает, забивается под колючий куст. Хруст веток, около него останавливаются.
— Не надо!!! — Олег Васильевич заслоняется окровавленными руками.
Профессиональным движением ему перерезают горло, кровь выплёскивается вместе с хрипом и душа лаборанта, обретая небывалую лёгкость, несётся прочь от этого ужаса.
Павел Сергеевич закрывает лицо ладонями, затем трёт себе левый бок, на лице гримаса боли.
— Вам плохо? — подскакивает к нему Алёнка.
— Сильно жжёт.
— Присаживайтесь. Сейчас настой из пустырника принесу.
— Не надо… пройдёт… Олега спасать надо… немедленно.
— Завтра, — угрюмо говорит Виктор.
Павел Сергеевич едва не с ненавистью глянул ему в лицо.
— Сейчас нельзя, у них тоже есть АКМ, перестреляют из засады как стадо баранов. Утром… а Олегу мы сейчас не поможем.
— Любая минута дорога, — сквозь зубы цедит декан. — Давай автомат, я сам пойду.
— Чтобы сделать им подарок? Они отберут его у вас!
— Я, в своё время, на военных сборах офицером служил.