— И много эльфов вы таким хитрым способом отловили? — невзначай поинтересовался Джеймс, но Виктория, несмотря на внешнюю расслабленность, прекрасно отдавала себе отчет в том, что надо ответить и в какой момент.
— Не я, они. Мне подобные игрушки не нравятся. Кого-то удается перехватить, правда, чаще сбегают из сетей, если рядом не оказывается стражников, — охотно оповестила она, заставив эльфа сжать зубы. Настолько беззаботно рассказывать, как люди ведут отлов разумных хозяев этого мира, словно каких-то животных, казалось Джеймсу диким и неприемлемым. Но Виктория беседовала о подобных вещах без малейших угрызений совести, как ни чем не бывало, обернувшись к нему, заметив, что сети закончились.
— Нам стоит вернуться обратно? Если да, то можешь поднять нас с помощью магии, здесь камеры не засекут, это слепая зона, — спросила она, останавливаясь. Корень, по которому они шли, в этом месте возвышался настолько, что Виктория не смогла бы достать до края, вытянув руку вверх.
— Можно пройтись и пешком, мы все равно почти пришли, — предложил Джеймс, опережая девушку, чтобы перенять руководство в свои руки.
Эльф уверенно пошел вперед, приминая нетронутую до этого никем траву. В отместку, раскачиваясь и сгибаясь под мужскими сапогами, травинки осыпали его градом капель, которые в человеческом мире приняли бы за росу. Но у эльфов трава оставалась влажной постоянно, в отличие от росы, которая в течение дня бесследно пропадала, превращаясь в воздух.
Виктория шла следом, с интересом разглядывая привычные, но незнакомые места. Из-за стычек с эльфами люди не имели возможности побыть в этом непривычном для них мире наедине с природой, чтобы понять ее. Отчасти в таком положении дел имелись как свои минусы, так и свои плюсы: мир становился загадочнее и интереснее для пришедших из-за Врат, а природа не теряла свой первозданный вид. Но эльфы не пускали людей на свою территорию, разумеется, не по этим причинам.
Джеймс занырнул под корень, выпрямляясь уже по другую сторону, Виктория повторила его маневр, удивившись, насколько небрежно он может себя вести. Ведь «заложница» могла потерять его из вида и идти на все четыре стороны. Внимательность, с которой она следила за дорогой, запоминая каждый поворот и не отставая ни на шаг, насторожило бы кого-то чуть более подозрительного. Возможно, он уже что-то понял? Однако по здравому размышлению, через какое-то время Виктория осознала, что опасаться нечего: Джеймс просто не может привыкнуть к тому, что люди ориентируются в этом лесу по-другому, не зная, всех его секретов.