— Хм! — хмыкнул несказанно довольный этим Рин. — Ну тогда я пошёл.
— Иди, иди! — вновь махнул рукой в его сторону Дамот, злорадно усмехнувшись при этом. — Может хоть волшебник излечит тебя от этой юношеской дури.
Рин ещё раз взглянул на солдата и решительно направился к башне.
— Эй, погоди! — окликнул вдруг Рина Дамот. — Возьми и мою суму. Может тебе ещё чего полезного дадут.
— Так я же не донесу столько! — заартачился Рин.
— Донесёшь. Ты парень крепкий! — хлопнул его по плечу Дамот и, сунув в руки Рина ещё и свою суму, довольно крякнул.
— Ну, ладно, — недовольно буркнул Рин, пристраивая у себя на плече теперь уже две лямки.
Наверное это плохо, что мне так хочется битв и сражений, — в очередной раз подумал Рин, спускаясь со стены. — Извечные спутники доблести и славы — смерть и страдания. И дороги войны щедро усеяны телами убитых — воинов, крестьян, горожан. Война не знает пощады и не обходит стороной ни старика, ни ребёнка… Так неужели же земная слава стоит всего этого?.. — Рин виновато вздохнул. — Но разве он когда-либо этого хотел?… Вернее… Как бы это сказать?.. Ведь он, хотя и мечтал о войнах и воинской славе, но никогда не желал этого ни своим близким, ни своемуродному краю. Просто он думал об этом так, как оно сейчас и случилось — война, как-то сама собой, придвинулась и стала чем-то почти неизбежным. Вне зависимости от того, хочет он того, или нет…
Лестница кончилась, и Рин вышел из башни на немощёную улицу.
— А ну шевелись!.. Наели задницы на мирных харчах! — из-за угла выбежали десятка два мечников и примерно столько же лучников, под командованием сердитого сержанта, и устремились к той же лестнице, по которой только что спустился Рин.
Юноша торопливо отступил к стене, пропуская мимо себя отряд. Звякая разномастными доспехами, запыхавшиеся солдаты зловонным облаком пронеслись мимо, и тускло-мерцающей змеёй вползли в башню. Это не гвардейцы, подумал Рин, это уже городская стража. Наверное, дела и вправду плохи, раз уж и этих горе-вояк пригнали. Едва он так подумал, как раздался скрип несмазанных колёс, сопровождаемый неспешным перестуком копыт, и оттуда же, откуда за минуту до этого появились солдаты, выехала большая телега, запряжённая мощными тяжеловозами. Телега была доверху загружена брусчаткой вывернутой из мостовой, иатурийские битюги, несмотря на всю свою недюженную силу, лишь с заметным трудом могли тащить этот груз. Рядом с телегой, держа в руках длинные вожжи, шёл горожанин в тёмно-синем пурпане с бежевыми складками и зелёных штанах-чулках. По этой одежде Рин узнал в нём перевозчика тяжёлых грузов. Их было всего трое в городе. Он испугано озирался и то и дело поправлял высокую, сужающуюся кверху шляпу с широкими полями. Тяжело ступая, тяжеловозы направились к стене, туда, где на земле лежала, спущенная сверху подъёмная площадка блока. Рин ещё раз оглянулся на подводу и заспешил к замку.