— Я видел у тебя в трактире одну монету… Треугольную такую… Откуда она у тебя? — северянин склонился к самому его лицу и пытливо смотрел на Лика.
— Мне на рынке один купец дал, вместо сдачи! — тут же придумал Лик.
— Не ври! У купцов таких монет не бывает! — осклабился северянин. — Если ты мне скажешь правду, то я тебе дам один золотой.
Золотой? На мгновенье Лик задумался: а и вправду, не рассказать ли о мастере Рилпе? Кто он, собственно, ему? Но, вспомнив вдруг обо всех тех ужасных слухах, что ходили по поводу бесчисленных злодеяний творящихся среди чужаков и, представив, что с бедным лжекупцом сделает этот северянин, Лик передумал. Золотой, он, в конце концов, себе и как-нибудь иначе заработает.
— Я выменял её у одного чужеземца… — Лик задумался, пытаясь вспомнить одного пиава, которого он не так давно, видел на улице. — Он довольно высокий, такой же, как и ты… Ушей у него нет, только дырочки по бокам. На голове когтистый гребень… Глаза красные и сидят глубоко на лице. Нос широкий, с шишковатым наростом посередине. А сам он весь покрыт короткой фиолетовой шерстью… И ещё у него шрам на левой щеке!
— Дрангарец! — задумчиво пробормотал северянин, злобно сощурив глаза. — И на что же, позволь узнать, ты выменял у него эту монету?
— А я рассказал ему о том, что видел, когда люди придворного мага схватили одного илгунца! — честно глядя в глаза северянина, вновь соврал Лик.
— Ну! И что же такое ты видел? — потряс его за плечо северянин.
Лик, внутренне сжавшись от страха, тем не менее, напустил на себя наглый вид и заявил:
— А это уже будет стоить ещё один золотой!
— Поклянись своим богом Игуном, что ты не врёшь мне! — тотчас же потребовал тот.
— Клянусь Всесущим Игуном, а также всеми десятью Искуплёнными, что говорю тебе истинную правду! А если я солгу тебе, то пусть мой язык навеки отсохнет, глаза ослепнут, а все члены мои поразит немощь, так что я никогда уже не смогу подняться с ложа скорби! — с готовностью поклялся Лик.
— Ну, хорошо… Говори! — удовлетворился северянин.
Лик сунул руку в карман и извлёк оттуда ослепительно сияющую, позолоченную заклёпку, которой скрепляли швы на рыцарском шлеме:
— Вот это илгунец бросил на землю, когда на него набросились инткулы гильдии. Сперва у меня было две таких штуки, но одну я отдал этому самому дрангарцу, как ты его назвал.
Северянин выхватил у него заклёпку и удивлённо покрутил её в руках:
— Позолоченная заклёпка…
— С тебя два золотых! — весело напомнил Лик.
— Держи! — северянин, с явным сожалением, протянул ему монеты, сунув заклёпку себе в карман. — Но учти, если ты, всё-таки, соврал мне, то я тебя даже из задницы Тёмного достану! И тогда уж, не обессудь: я заживо сдеру с тебя кожу и сделаю из неё себе ремень!