Пробираясь к себе на рассвете, дрожа от нервного напряжения, Чармиан тихо входила в квартиру и падала на кровать. Даже здесь она не могла уснуть и лежала, уставившись перед собой невидящими сухими глазами. Она и думать не могла о еде. Лицо ее осунулось, а глаза, утратив блеск, казались темно-синими, почти черными.
Хотя днем Чармиан старалась держаться так, будто ничего не происходило, часто ее лицо принимало отрешенное выражение, а сама она, казалось, не замечала ничего вокруг. Все чаще Джеффри бросал недоуменные взгляды на Чармиан. Он не понимал того, что с ней происходило, не мог в этом разобраться.
Состояние Чармиан начало волновать и Лиззи, хотя она пока не вмешивалась…
— Ваш гость… — Голос Лиззи заставил Чармиан оторваться от горьких мыслей.
Вероятно, подумала она, кто-то из знакомых бабушки пришел узнать, как она себя чувствует.
Однако, пересекая двор, Чармиан увидела припаркованную у ворот машину с иностранными номерами.
У Лиззи были ключи от квартиры Чармиан, и она провела туда гостя. Когда Чармиан вошла в гостиную, мужчина, сидевший на диване и читавший газету, поднялся, широко улыбаясь.
— Петер! — удивленно воскликнула она. — Что ты делаешь в Англии? И как ты…
— Я здесь по семейному делу, связанному с английскими родственниками моей бабушки. Отец настоял, чтобы я позвонил тебе и уговорил переменить свое решение и вернуться работать к нам. Ну, и я сам хотел тебя увидеть.
— Не могу. Боюсь, ничего не получится, — ответила Чармиан.
Петер был старшим сыном в семье, владевшей сетью отелей, где раньше работала Чармиан. Он никогда не скрывал своих чувств к ней. Они вместе ходили на вечеринки. Но когда Чармиан заметила, насколько серьезны чувства Петера к ней, она честно сказала, что не любит его.
Это не помешало им сохранить дружеские отношения. И Петеру первому Чармиан сообщила, что вынуждена оставить работу и вернуться к бабушке.
— Разве твоей бабушке не лучше? — нахмурившись, спросил он. — Я думал, что после отдыха ты…
— Ее состояние оказалось намного более серьезным, чем я предполагала. Да и врачи не знали этого, пока не провели обследование. Бабушке сделали очень серьезную операцию, и она хорошо перенесла ее, но, боюсь, не сможет жить одна, во всяком случае, первое время. Я бы с удовольствием вернулась назад, Петер, но сейчас это невозможно.
— Я подозревал, каким будет твой ответ, — грустно заметил Петер. — Мы очень скучаем по тебе, и если когда-нибудь передумаешь…
Провожая его, Чармиан растроганно сказала:
— Я не могла и подумать, что вы никого не возьмете на мое место.