— Я построил два, и у тебя два, — заявил Джек, новый приятель Эрика, указывая на ряды песочных замков у бассейна с пресной водой.
— Давай теперь сделаем крепостную стену, — предложил Эрик.
— Давай! — откликнулся его друг, и они вприпрыжку побежали к океану за водой, чтобы смочить песок.
— Конни, смотри, как мы строим! — крикнул Эрик.
— Я смотрю, — заверила она его.
Из-за медлительности Глории, у которой совсем не оставалось времени на ребенка, неделю спустя все заботы о малыше, включая ежедневные ванны, легли на Конни. Несмотря на ее первоначальные намерения, она уже не возражала. Иногда Конни мрачно думала, что ее материнские инстинкты дремали, а теперь, при первом представившемся случае, расцвели пышным цветом.
Разумеется, не все шло гладко. Как и все дети, Эрик порой капризничал, отказывался есть. Конни отчитывала его, малыш дулся, но несколько минут спустя они снова мирились.
Она не ожидала, что мальчик так быстро привяжется к ней. Если бы и в ее отношениях с Гилбертом все было так просто… Но нет. Они то держались друг с другом официально вежливо, то болтали часами напролет. Ей нравилось слушать его рассказы о воплощенных проектах, он с любопытством расспрашивал о ее жизни, о путешествиях по миру. Но всегда между ними существовало некое напряжение. Сексуальное напряжение.
Выполняя требования Конни, он больше не заходил к ней в спальню, ни разу до нее не дотронулся и даже не сделал ни одного двусмысленного замечания. Они оба старательно избегали говорить о той их злосчастной ночи. Но она не могла не чувствовать, что рядом с ней — сильный и физически привлекательный мужчина.
Конни поежилась. Всякий раз при приближении Берта у нее сжималось горло. Растущее влечение к этому человеку казалось ей унизительным. Единственным утешением было то, что она волновала его не меньше, чем он ее. Когда никто не видел, глаза Берта пожирали ее тело, он становился нервным и настолько избегал прикасаться к ней, что это было почти смешно. Вот именно, почти. Он вел себя беспокойно, потому что не доверял ей. Конни чувствовала себя глубоко уязвленной.
— Привет! — прервав ее раздумья, раздался веселый голос. Из-за дома показалась мать Джека.
Конни улыбнулась ей. Кора Пратт была веселая, общительная молодая женщина. Она обрадовалась, что ее сын нашел нового друга, и не замедлила пригласить Конни и Гилберта в гости. Конечно, вначале она решила, что они родители Эрика, но во время визита недоразумение рассеялось.
— Джек, пора домой, — позвала она.
— Мам, еще чуть-чуть! — послышался ответ.
— Нет. Вымой руки, ноги и найди свои сандалеты. Вы опять вдвоем? — спросила Кора.