Но его интересовала не ее активность. Поэтому он проследил нить, ведущую к статьям, которые она писала для журнала «Ребенок сегодня». Он прочитал три или четыре статьи и удивился тому, что, несмотря на содержание, они очень хорошо держали его интерес. Как писатель Сара была забавной, оригинальной и талантливой. Это означало, что его предположение о личной трагедии было правдивым. У нее были огорчения в жизни. Возможно, учитывая нереальные масштабы Праздника лета, она готовилась еще к одному.
Поэтому, хотя Салливан и считал времяпрепровождение с Сарой потенциальной опасностью, он не мог не восхищаться ее смелостью. Он понимал, что обидел ее тогда, в кофейне, возможно, сказал слишком много и слишком жестко. Поэтому, когда он, нацепив на себя джинсы, вернулся с намерением повторить ей уже сказанное в первый раз, он был очень удивлен, что не смог этого сделать. Эти глаза, глядящие ему прямо в лицо, желающие, надеющиеся, храбрые… Верящие в него. Во что-то, что он сам давным-давно забыл о себе.
Он шел по коридору и увидел ее, сидящую на краешке его дивана. Сегодня она была одета в какие-то эластичные штаны, которые обтягивали ее довольно-таки хорошие ноги. На ней была футболка с рекламой исследования рака женской груди. Ее волнистые волосы снова были усмирены и завязаны в конский хвост. Снова никакого макияжа. Он заметил небольшую россыпь веснушек у нее на носу. Она выглядела лет на двенадцать. Это снова напомнило ему, что, несмотря на все душевные раны, было в ней что-то свежее и невинное, жаждущее жизни.
Было тяжело отказать этой храброй девочке, которая доверяла ему. Поэтому ему стоит поддаться. Она повернулась к нему и с легкой улыбкой спросила:
— Где ты берешь вдохновение для декорирования своего жилища? Тюремная камера Аль-Капоне?
Он обнаружил, что она привносит элемент спонтанности в его тщательно контролируемый мир, нечто освежающее. Он хотел узнать, что будет дальше. Он отдастся этому общению. Кто знает, может, ему даже понравится собака. Потом он больше никогда не будет этого делать.
— У Аль-Капоне были фотографии обнаженных девушек в камере, — сказал он с невозмутимым лицом.
Легкий румянец появился у нее на щеках. Ему это нравилось. Кто в наше время еще краснеет?
— Ты не можешь знать этого, — уверенно сказала она.
— Просто предположение.
— Я думаю, с нас наготы достаточно на сегодня.
У нее было выражение лица строгой учительницы. Он был ошарашен тем, что на этот раз покраснел сам. Он быстро отвернулся и открыл дверь.
— Пешком или на машине? — спросил он.
— Пешком, он не приучен к машине.