Этот документ имеет для нас особенное значение, поскольку является доказательством не только верности Мариньи королю, но и ловкости, а также широчайшей осведомленности Ангеррана. В июле 1314 г. он полагал, что демонстрация военной мощи неизбежна и даже необходима, так как она подготовила бы выгодную позицию для дальнейших переговоров. Практически все шаги, предпринятые Ангерраном в конце августа, описаны и объяснены в его письме от 30 июля. Чтобы ускорить события, он провел незаконный сбор налогов и 1 августа добился от короля согласия на то, чтобы Жители Парижа помогли собрать войско для похода против фламандцев. В августе целая армия, разделенная на четыре колонны, двигалась по направлению к Дуэ, Сент-Омеру, Турне и Лиллю. Двадцатого числа приговоры об отлучении фламандцев от церкви были оглашены в Турне, где находились Карл Валуа и Мариньи, а также граф Маршский, командовавший одной из колонн.
Двадцать четвертого августа Жан Намюрский отправился в аббатство Пре-Порсен,[1305] где встретился с Мариньи. Там, конечно же, состоялись предварительные переговоры, в которых, по предположению Артонна,[1306] принял участие и Симон Пизанский. Мариньи настоятельно потребовал, чтобы фламандцы сняли осаду Лилля.[1307] Перемирие было установлено, граф Валуа и Карл Маршский вместе с Мариньи отправились на встречу с командующими остальными войсками в Орши.[1308] Именно тогда было решено начать переговоры Карл Валуа и его племянники, король Наварры и Карл Маршский, рвались в бой[1309] и старались помешать Мариньи осуществить его миротворческие планы. Но Ангерран заручился поддержкой короля кроме того, на его стороне был Людовик д'Эвре, самый искусный дипломат среди принцев. Карл Валуа напрасно пытался доказать сколь малое значение придавали фламандцы недавно заключенным договорам, но Мариньи просто не обратил на это никакого внимания.[1310]
Переговоры, помимо Мариньи, проводили графы Сен-Поль и Эвре,[1311] но в действительности этим вопросом занимался один Ангерран, встречаясь попеременно с представителями то фламандской, то французской стороны,[1312] следовательно, по всей видимости, нужно было, чтобы с условиями договора согласились оба графа. Участие Людовика д'Эвре и Ги де Сен-Поля в переговорах, состоявшихся близ Лилля, в Маркетте, не играло абсолютно никакой роли.[1313] Третьего сентября Жан Намюрский и Ангерран де Мариньи заключили соглашение,[1314] которое Карл Валуа, находившийся в Турне, заверил 6 сентября,[1315] гарантировав, что король вскоре ратифицирует этот документ. Немаловажен тот факт, что договор заверил Карл Валуа, а не Людовик д'Эвре, лишившийся авторитета и потерявший какую бы то ни было значимость в глазах Мариньи. Король ратифицировал этот договор 10 октября в Сен-Дени.