— Вот милиция бы обрадовалась, — меланхолически рассуждала я, рассматривая прекрасный отпечаток подошвы ботинка грабителя на прикрепленном мною к столу чистом листе бристоля. Давай на всякий случай сохраним вещдок…
— Милиции на твои вещдоки глубоко наплевать, — скептически заметил муж. — Вот если бы он нас убил, а тут, похоже, даже ничего не украли. Ты что делаешь?
Он удивленно наблюдал за тем, как я, полная решимости все-таки сохранить зримые доказательства пребывания бандита в доме, достала кусок целлофана, накрыла им отпечаток подошвы злоумышленника и, взяв ножницы, собралась аккуратненько вырезать его. Но тут рука с ножницами замерла, и я принялась с интересом рассматривать рисунок упомянутой подошвы.
— Погляди-ка, — сказала я мужу, — великолепный узор. Если это пустить по частям между загогулинами в моем проекте… Вот тут и тут… А? Прямо как кружевной выходит…
Муж пришел в полный восторг:
— Провалиться мне на этом месте, гениально! Как раз то, чего не хватало. Превосходная мысль! Будничная проза грубо вторглась в романтичную любовную аферу супругов Мацеяков, сразу отодвинув в сторону все ее загадки и несообразности. Нас целиком поглотил гениальный проект, суливший немалые материальные выгоды, и мы с энтузиазмом занялись его разработкой. Вот как получилось, что бесконечно размноженная бандитская подошва осталась навсегда запечатленной на сотнях погонных метров нарядной ткани. И в моей памяти тоже…
— Ну ладно, мы на славу поработали, на сегодня хватит, — заявил муж, с удовлетворением оглядывая результаты наших совместных усилий. — Спать хочется зверски, и нот совсем закоченели…
* * *
Этот день начался, как все, ничто не предвещало последующих исторических событий. И сердце мне ничего не подсказало. Ну абсолютно никаких предчувствий…
Солнце светило совсем по-весеннему, стало тепло. Сидя за своим рабочим столом в мастерской, я с удовольствием работала над новым узором. Радикально преображенный муж весело насвистывал в своей мастерской.
Как и договорились, мы твердо придерживались установленного распорядка и, только оставшись одни, позволили себе сесть рядом и пуститься в откровения. Я в гостиной пыталась сконструировать из сухих палок икебану в алебастровой вазе Басеньки. Разговор муж начал с довольно неожиданного вопроса:
— А ты-то сама была когда-нибудь замужем?
— Была, но давно.
— И что? Если бы тебе в дом подсунули постороннего мужика вместо мужа, ты бы не заметила? Я поставила вазу с икебаной на место, сгребла оставшийся мусор в кучку и устроилась на диване у столика.