— Скажи маме, сегодня буду поздно.
Цоканье каблучков в коридоре затихло.
— Вот беда, никак замуж выдать не могу. И красива, и умна, а замуж никто не берет.
Видимо, эта тема очень сильно волновала отца, раз он открыл свои чувства постороннему человеку.
— Мне кажется, такая девушка не должна испытывать нужды в кавалерах.
— В кавалерах… — безнадежно махнул рукой Порфирий Акакиевич, — кавалеров вокруг Насти вертится много, вот только с серьезными намерениями никого нет. А девице уже двадцать стукнуло, еще год-другой, и все — перестарок.
А ведь папаша прав. По местным меркам действительно многовато. Невысокая, тонкая, она казалась года на два-три моложе, но местных кумушек не проведешь, они все знали точно.
— Странно. Дочка ваша, говорите, без изъяна, тогда в чем же дело?
— Так бесприданница же, — всплеснул руками Порфирий Акакиевич, — а у меня, кроме нее, еще две. Доходы мои невелики, вот и вынужден…
Сергей взглянул на ситуацию с другой стороны, и ему даже стало жалко делопроизводителя. Сорок лет, скудное жалованье, никаких перспектив карьерного роста, а дома жена и три дочки, которых надо кормить и прилично содержать. Вот и подвизался Порфирий Акакиевич посредником у заводского начальства за долю малую. А тот продолжал изливать свою душу.
— А кто бы и без денег взял, так наши заводские стервы сразу шипеть начинают, что, мол, тощая больно, к деторождению не способна будет. У средней-то дочки и жених уже есть, она у меня статью в мамашу, а свадьбу сыграть не можем, пока старшая в девках.
Выслушав стенания делопроизводителя, Сергей, сам того не ожидая, принял решение. Выудив из кармана конверт, он протянул его Порфирию Акакиевичу:
— Вот, взгляните. Все правильно?
Тот сунул нос в конверт.
— Да, господин поручик.
— Я могу надеяться на скорое выполнение заказа?
— Так там и дел-то на неделю! Дней через десять можете забрать.
— Меня такая ситуация не устраивает. Вы будете информировать меня о готовности отдельных плит, и я сразу буду их забирать.
— Как вам будет угодно.
Сергей поднялся, хозяин, прощаясь, встал вслед за ним. Собравшись с духом, поручик выпалил:
— Порфирий Акакиевич, я готов.
— К чему готовы, господин поручик? — не понял делопроизводитель.
— Я готов жениться на вашей дочери.
Порфирий Акакиевич сел, открыл рот, закрыл, потом открыл опять.
— Грешно смеяться над отцовскими страданиями, молодой человек.
— Я не смеюсь. Готов венчаться с Настей, хоть сейчас.
— Да вы же видели ее первый раз в жизни!
— Второй. Но мне было достаточно и одного.
Придя в себя, будущий тесть принял решение:
— Неволить Настю не буду. Уговорите дочку под венец пойти — будет вам мое родительское благословение. Приходите сегодня вечером ко мне домой, там познакомитесь поближе, там и поговорите.