Когда мы под утро вышли к своим, не больше трехсот человек, все что осталось от полка «Безансон», то вместо благодарности были тотчас же окружены и разоружены немецкой полевой жандармерией. Затем какой-то толстый немец произнес речь — отчего вы, унтерменши, не сдохли, задержав русских еще на пару часов? Собственные шкуры вам дороже, чем рейх? Ничего, сейчас вас отучат себя любить.
«Пятисотые» штрафные батальоны вермахта. «Теперь ваша очередь сдохнуть», — сказал мне литовец из одного со мной отделения (еще там было трое немцев, трое румын, двое итальянцев). Мамалыжники кончаются — всех, кто Сталинградского котла избежал, сюда загнали, в пятисотые: плевать, что подданные другой страны. Румын в живых уже почти не осталось — теперь ваша очередь, лягушатники.
Литовец оказался перебежчиком от русских. Очень сокрушался, что сбежал всего за два дня до русского наступления, и за месяц до конца срока. Какого срока — так в русских штрафных частях только на три месяца, если жив остался, то уже не штрафник, назад в свою часть, так же если был ранен, или что-то геройское совершил. А у цивилизованных немцев, оказывается, бессрочно — если даже в бою совершишь подвиг, имеешь право написать прошение командиру, а он может и в сортир с ним сходить, но даже если и пошлет по инстанции, раньше чем через полгода ответа не будет, столько не живет тут никто — в общем, знал бы, остался бы в русской штрафной роте, срок тянуть.
Не будет никакой «единой Европы». Германии нужно лишь, чтобы мы сдохли тут все. Зачем? Сколько мужчин осталось во Франции после наполеоновских побед? И сколько останется в рейхе — после всех этих поражений? И чтобы удержать Европу в узде, необходимо изъять всех активных и неблагонадежных, чтобы осталось одно лишь стадо. Мы сдохнем тут все — и никто не скажет о нас ни единого слова, даже не вспомнит, чем бы ни окончилась эта война.
Несчастная Франция, что будет с ней?
Год сорок третий — слава богу, из радиорубки докладывают, приняли сообщение Совинформбюро. И сразу, даже на мостике чувствуется: напряжение спало как по команде. Отбой боевой тревоги. Довольно с нас по временам прыгать — наш дом СССР, и точка!
На локаторе группа надводных целей — корабли Северного флота, ждут нас в установленной точке в заданное время. Старые знакомые, все те же «Куйбышев» с «Урицким», плавмастерская «Красный Горн» (на всякий случай), два тральщика и транспорт-плавбаза с боевыми отделениями для наших торпед.