— На чью мельницу ты льешь воду?!
— Что за чушь городишь?!
— Кому продался?!
Победы какого-то Шурика никто даже вообразить не мог. И выходило, что Дудинскас призывает бороться против Тушкевича или Симона Позднего. Особенно наседал на него Ванечка Старкевич — из пишущих самый способный и самый молодой. К его чести и к огромному удовлетворению Дудинскаса, позднее он пришел, чтобы покаяться:
— Вы были правы, Виктор Евгеньевич. Поддержать тогда Капусту — был единственный выход. Но кто же мог предположить, что все так обернется!
Дудинскас мог. Не получив у коллег поддержки, он и ринулся в бой самостоятельно.
слабаки
Михаил Францевич его жест оценил. Хотя и отнесся к нему снисходительно: в своей предстоящей победе он не сомневался.
— Давайте ваш сценарий, — Капуста опустил очки со лба на переносицу и принялся читать. Как всегда, нетерпеливо.
Название ему понравилось:
«Михаил Капуста: меня вынуждают бороться за власть».
— Имеется в виду, — пояснил Дудинскас, как бы забыв, с кем говорит, — что вытаскивать Республику из развала — это не сахар, но и отдавать бразды кому попало — тоже нельзя.
Первым делом Виктор Евгеньевич предлагал немедленно снять с работы председателя Комитета по радиовещанию и телевидению Столетова. За то, что тот закрыл либеральную радиостанцию «Молодежная».
Михаил Францевич засомневался.
— Вы же не закрывали радиостанцию? — наседал Дудинскас. — Не отдавали распоряжение? Лично?
— Лично? Нет.
— Так и снимайте его с треском. Избиратели, пресса, даже демократы — все ждут от вас решительных действий.
— Он же не совсем виноват...
В том смысле, что такие решения самостоятельно не принимают.
— Проявите себя, — убеждал Дудинскас, — сработайте хоть раз на публику. Станете президентом — восстановите его в должности. Не станете — его все равно попрут. Но за это я вам обещаю поддержку самых яростных оппонентов.
Дудинскас не блефовал. Готовясь к встрече, он действительно, со многими переговорил, и два десятка наиболее активных журналистов согласны были встречаться с Капустой и обсуждать условия. Но сначала им нужны были доказательства его лояльности.
— Ладно, — сказал Капуста. — Остроумно. Еще какие ходы?
Ходов было достаточно, все такие же резкие, что, по мнению Дудинскаса, еще как-то могло спасти дело.
Михаил Францевич, по природе человек азартный, заметно оживился, тут же вызвав свою команду, стал с энтузиазмом раздавать поручения. Но стоило видеть, как повытягивались их «нестандартные» физиономии.
Дудинскаса премьер вскоре отправил, попросив дерзать дальше в том же духе и твердо пообещав через день-два на него