не хватит для получения лицензии. Нужно еще было заключение КГБ, выдать которое на «закрытое» производство там могли, только если бы в «Артефакте» был
режимно-секрет-ный отдел. А создать такой отдел могло только само КГБ, разумеется, не по своей инициативе, а по ходатайству Спецзнака, с разрешения Галкова. В таком замкнутом круге Григорий Владимирович чувствовал себя уверенно и спокойно, как дрессированный морж в бассейне.
— Это хорошо, что интересы Пал Палыча и Слабостарова столкнулись, — сказал Дудинскас, вернувшись к Станкову и пригласив Ольгу Валентиновну, — пусть грызутся, нам это только на руку. А мы подбросим им еще один жирный кусок.
— А лицензия? — спросил Станков безнадежно.
— Лицензия будет. Григорий Владимирович Галков и не догадывается, как он нам помогает, создавая трудности в ее получении и вырубая конкурентов.
Станков с Ольгой Валентиновной молчали.
Сминая недоверие, так и написанное на их лицах, он добавил:
— Считайте, что лицензия у нас уже есть. Но я не собираюсь ее у них клянчить. Мы предложим им такое, что вопрос, давать ее нам или нет, даже не будет обсуждаться.
Виктор Евгеньевич действительно кое-что придумал. Когда вошла Надежда Петровна и обрадованно доложила, что ей, наконец, удалось связаться с Владимиром Моисеевичем Хайкиным, он буквально вырвал у нее трубку радиотелефона.
— Надо встретиться, — сказал он, услышав слегка поскрипывающий голос своего крутого наставника. — И как Можно быстрее!
— Если ты в Белокаменной, заходи, — пошутил тот. — Ты просто скажи мне, что придумка у тебя уже есть и добавь еще только одну пару слов: как это будет называться?
— Три слова.
— Хорошо, три даже лучше. Итак?
— Единый Документооборот Государства.
— Спасибо. Это очень хорошо звучит и вполне нам подходит.
В маленькой стране кипели большие страсти. Только что прошли выборы в новый Верховный Совет Республики и приуроченный к ним референдум, на проведении которого настоял Всенародноизбранный. Пришло, мол, время спросить, чего хочет народ. На всеобщее голосование вынесли сразу четыре вопроса. Какие народу нужны герб и флаг? Какой язык должен быть государственным? Объединиться ли с Россией? Должно ли у президента быть право распустить парламент?.. Иных забот у народа не было, и Шурик Лукашонок решил, наконец, расставить акценты.
против лома нет приема
Фракция Народного фронта, возмущенная самой постановкой таких вопросов, объявила голодовку прямо на сессии Верховного Совета. Вышли к трибуне и уселись на пол семнадцать человек во главе с Симоном Поздним.