Ольга Валентиновна, испуганно поднеся руку ко рту, ойкнула, посмотрела на Дудинскаса сочувственно, может быть, даже с состраданием.
— Зачем ты это сделал? — спросил Станков.
— Два месяца жизни — псу под хвост, — сказал Паша. — По просьбе Дудинскаса он готовил докладную Месникову.
— А вот затем и сделал, что нам это больше не понадобится, — ответил Дудинскас. — Первый тайм завершен.
— Первый тайм мы уже проиграли... — запел Миша Гляк, на ходу подредактировав слова когда-то популярной песенки.
— Первый тайм завершен успешно, — сказал Дудинскас. — Правда, осталось еще кое-что доделать. Нужно вырубить еще и Дом печати, передав предложение по документообороту прямо в руки Леонтию Капитану. Раз Спецзнак и правительство уклонились, попробуем подсунуть идею Управлению Хозяйством... Результат, я надеюсь, будет тот же. Ну а нам только это и нужно.
— Может быть, хватит? — сказал Станков. — Мне остохренело упираться в этих воротах, пропуская голы один за другим. Пока ты там обслуживаешь верхние этажи своими идеями, мы тут уже без последних штанов остались. У нас, между прочим, еще и производство... Завтра, нет, послезавтра в конторе зарплата. Чем ты собираешься ее платить? Байками про перспективы?
- А МНЕ? МНЕ, ЧТО, НЕ ОСТОХРЕНЕЛО?!
пахан
Как-то нечаянно он оказался за чертой, от одного приближения к которой испытываешь щемящее чувство, нет, не страха, а нарастающей тревоги, — так бывает, когда на скользкой дороге машина плывет, не слушаясь руля. И ничего от тебя не зависит.
За годы работы в «Артефакте» он не совершил ни одного законного шага. И за все готов отвечать. За то, что поставил мельницу и выстроил музей, не согласовав ни один проект, что химичил с оплатой, завышал затраты и занижал прибыль, уходил от налогов, налом платил работникам... Да, нарушал, но совесть его как бы чиста: крутился для общей пользы, а не лично для себя. Но где грань? И кому это можно объяснить? В этом государстве, в этом обществе, где честно можно только украсть.
Под страхом уголовной ответственности за оскорбление личности и клевету Дудинскас готов был бы доказать, что это так, что в этой стране нет ни одного совершеннолетнего человека (несовершеннолетнего тоже, но с них иной спрос), который бы не нарушал закона, не был бы лжецом, вором, мздоимцем или коррупционером.
Ворует и обманывает каждый. Директор — выплачивая зарплату «налом» из «дельты». Его работник, который, получив «нал», не платит подоходный налог... Чиновник, за небольшую мзду это «не заметивший», прокурор, его не посадивший, — воры. Даже учительница-пенсионерка — воровка (сигареты в подземном переходе продает, а налоги не платит). Как и мальчишки, которые моют на перекрестке стекла машин, разумеется, не платя налогов, как и профессор, который, чтобы отложить на черный день свою зарплату, меняет ее на 30 баксов у входа в магазин, как и верзила, у которого он эти тридцать баксов купил, как и милиционер, который рядом стоял и делал вид, что «ничего не видит»...