– Ты напугала нас до икоты.
Дана смотрит в потолок, но голос звучит близко, и она пытается сфокусировать взгляд на говорящем. Ей это удается.
– Как ты себя чувствуешь?
Она лежит на кровати. Комната небольшая и опрятная, мебели в ней почти нет, а та, что есть, застелена белыми простынями. На стуле рядом с кроватью сидит смуглый парень, кудрявый и худой. Дана где-то видела его. Но где?
– Ты можешь говорить? Так я и думал. Ладно, молчи себе. Такой дыромахи я отродясь не видел! И самое смешное, что пуля не задела ни одного жизненно важного органа. Сима говорит, такое бывает один раз на тысячу случаев. Или на сто тысяч. Мы, когда сняли с тебя шмотки, прямо обалдели. Даже Сима, а уж ее ничем не проймешь.
Дане хочется пить. Парень понимает это, но смачивает водой только ее губы.
– Пить хочешь? Сима запретила. Ничего, она скоро явится с работы и разберется с тобой. Кто это тебя так? Меня зовут Родион, можно Родька. А Сима – моя единокровная и единоутробная сестра. Хирургом в больнице подвизается. Вот и тебя залатала по высшему разряду. Поспи чуток.
Но Дана засыпает и без особого приглашения. Где-то на донышке сознания гнездится беспокойство о чемодане, документах, о делах, но сил нет, и она засыпает. Ей нужны силы. И очень хочется пить.
– Ну, как она? Приходила в себя?
– Да. Днем проснулась, пить хотела, я смочил ей губы. Говорить не могла.
– Неудивительно. Дело могло закончиться плачевно. Еще немного – и сам Господь Бог не помог бы. И угораздило же тебя!
– Ну не бросать же ее на улице!
– Само собой. Кто она? Может, преступница или еще кто…
– Она, по-твоему, похожа на преступницу?
– Трупы преступников практически ничем не отличаются от трупов обычных граждан.
– Сима, типун тебе на язык.
Дана открывает глаза. Над ней склонилась маленькая черноволосая женщина. Смуглое лицо, огромные черные глаза и тонкие губы.
«Наверное, такой была Ревекка». Дана смотрит на женщину, пытаясь понять, чего от нее ожидать.
– Ну, вот, совсем хорошо. – Женщина улыбается. – Значит, умирать мы не будем. Как ты себя чувствуешь?
– Ничего…
Женщина подносит стакан к губам Даны.
– Вот, уже немного можно. А теперь потерпи, сделаю тебе уколы и поставлю капельницу. Это противошоковое и антибиотики. Думаю, все обойдется. Знаешь, у тебя, похоже, целая орава ангелов-хранителей, и они знают свое дело. Как тебя зовут?
– Дана.
– Хорошее имя. Ну, Родька нас уже представил. Может, тебе что-нибудь нужно?
Нужно. Ей нужно идти и заниматься делом. Но этого не скажешь, а даже если скажешь, что с того? Куда она может сейчас пойти? Самое лучшее – залечь на дно. А здесь ее точно никто не будет искать, это и в голову никому не придет. Ведь она теперь официально мертва. Имеется даже протокол вскрытия.