«Когда все закончится, поеду и посмотрю. А потом вернусь сюда, потому что все равно не приживусь больше нигде».
Дана никогда не понимала, как можно навсегда уехать из мест, где родился, уехать в никуда, в чужую страну, где до конца своих дней будешь иностранцем, и дети, и внуки твои тоже будут чужими.
«Черт подери, все-таки не в деньгах счастье. У нас, конечно, тоже нечего ловить. Но это же самое можно сказать и о других странах. Уехать и жить на положении изгоя – даже если материально будет лучше, чем здесь, а по тамошним меркам – совсем на дне жизни… Нет, хрен вам! А посмотреть – это другое дело. Но потом. После всего».
Дана доедает свой «мак-санди», поднимается и выходит. Такси медленно едет по улице, зима не идет на пользу окружающему пейзажу. Она выходит из машины. Вытертая до блеска спина бронзового льва сияет на солнце. Говорят, этот лев приносит счастье. Дана молча гладит его холодную голову. Зачем мертвой счастье? Так не бывает.
– Это я. Привет.
– Рад слышать тебя.
Голос Кости вполне спокоен, и Дана усмехается. Она понимает, что Костя уже побывал в морге и узнал подробности большой больничной тайны из разряда мистики и городских легенд.
– Ты уже видел Михалыча?
– Кого?!. А, этого… Да, видел. Послушай, малыш, давай встретимся. Я… мне многое нужно тебе сказать.
– Идет. Хочешь пойти со мной в ночной клуб?
– Куда скажешь.
– Тогда давай встретимся возле «Мэрилин» через пару часов.
– А не рано ли для ночного клуба?
– В самый раз. Ну, как?
– Я приду.
Дана замерзла и устала, и пришло время пить антибиотики, как приказала Сима. Дана мысленно усмехается. Век человеческий краток и полон скорби. Теперь Дана скучает и по Симе с Родькой. Значит, судьба им была – вот так встретиться. Наверное, все на свете происходит не просто так, наверное, у всего есть какая-то цель и причина. Иначе и быть не может.
Дана приезжает в новое жилье, она не чувствует чужие квартиры, не принимает их. И тоска по своему дому шевелится в ее душе. Она ненавидит жилье, где пребывает или пребывал когда-то кто-то чужой. Наверное, это осталось в ней со времен общежития. Дана принимает душ и переодевается. Только что она приобрела одежду, более подходящую случаю.
– Ладно, шубки из норки потом буду носить. А сейчас короткая дубленка в самый раз.
Дана тщательно накладывает макияж. Ее волосы отливают ночным небом – неплохой парик, глаза приобрели темно-карий оттенок, теперь она трудится над макияжем. Результат не заставил себя ждать. Темный тональный крем скрыл белизну кожи, яркие помада и тени для век превратили утонченную Дану в слегка вульгарную даму.