«Я умерла. – Дана мечется по саду. – Я умерла. Тогда почему я тут? Я должна быть там, с ними».
Решение кажется очень простым. Так раньше, в школе, Дана быстро решала сложные примеры – и почти всегда неправильно. Потому что прямая – не всегда кратчайшее расстояние между двумя точками, это Дана усвоила.
«Лека. Я не могу оставить его. Он родился сиротой, и, кроме меня, у него никого нет. – Дана смотрит в ярко освещенное зеркало. – Нет. Я не могу его оставить».
В этот момент в дверь опять звонят. Дана идет открывать. На пороге стоит высокий плечистый парень. Она смотрит на него, не понимая. Что еще надо?
– Я привез вам документы. – Он смотрит поверх ее головы. – Деньги переведены на ваш счет.
Дана молчит. Деньги. Они думают, что за деньги купили свою жизнь. Нет. Сегодня все они купили свою смерть. Все они.
«Ничего, Аннушка, прорвемся! Мама их всех достанет. А ты будь хорошей девочкой и слушайся бабушку и папу. А мама всех их достанет».
– Вы слышите, что я сказал? Почему вы молчите?
«Я молчу? Ах, да. Молчать небольно. Мертвым больно разговаривать».
– Я поняла.
– Вот документы. Вы уверены, что с вами все в порядке?
Дана молча берет бумаги и закрывает дверь. Значит, во столько оценил проклятый ублюдок жизнь ее малышки и Лидии Петровны. Ладно, договорились.
– Он хотел скрыться от меня. – Дана говорит это пустому дому. – Он решил, что если пришлет ко мне уродливую девку и купленного «мусора», то все будет в порядке. И было бы, если бы он не имел привычки оставлять где попало свои автографы – не сейчас, а раньше. Он думает, что я его не достану.
Дана опускается в кресло, но оно перестало быть уютным. Она кружит по дому. Вот комната Лидии Петровны. Дана входит туда, и ее окутывает запах терпких духов и лаванды. Скоро он исчезнет. На столике большая фотография Стаса. Дана берет ее в руки. Муж смотрит на нее со знакомой полуулыбкой в озорных голубых глазах, и Дана не может вынести этот взгляд. Она не уберегла их дочь. И Лидию Петровну… Говорили, что он просто налетел на них, Лидия Петровна оттолкнула Аннушку, приняв на себя удар. И все бы у нее получилось, но машина вильнула – и Аннушка… Нет. Не думать об этом. Но как не думать?
– Ты не хотела оставить ее одну? – Дана говорит это в пустоту комнаты. – Ты не решилась отпустить ее одну в далекий путь?
Дана впервые обращается к Лидии Петровне на «ты», но уже слишком поздно. Тишина сгущается. Дана выходит и идет по коридору в комнату дочери. Вот кроватка с пологом, книжки на полке, куклы. На столе рисунок. Дана берет его в руки. Аннушка нарисовала их всех – и Стаса тоже. В саду на скамейке сидят они все. Скамейка такая длинная.