— Она великолепна. Здесь можно провести целую жизнь, успев прочесть книги лишь на одной из полок.
Ее комментарий вызвал у него нечто похожее на улыбку. Захир двинулся к ней и быстро приложил руку к боку.
— Тебе больно? — В ее голосе отчетливо звучал испуг.
— Этот вопрос словно обоюдоострый меч. Правда в том, что моя гордость уязвлена и болит точно так же, как раны.
— Почему?
— Я… — Он, по-видимому, передумал говорить то, что собирался, и слегка кивнул в сторону книги, которую Джина прижимала к белому шелку своей блузки. — Что ты читаешь?
— Это книга по истории Византийской империи. — Она мысленно поблагодарила судьбу за то, что шейх не застал ее за чтением какой-нибудь семейной хроники, но все равно виновато покраснела.
— Что, легкое чтение для развлечения? — пошутил Захир, сверкнув карими глазами.
У Джины внутри все плавилось, словно масло на разогретой сковороде. Не в силах отвести взгляд, она смотрела на него как завороженная.
— Я прошу прощения за то, как обошелся с тобой прошлой ночью, — пробормотал он. — Мое поведение достойно порицания. — Он взял Джину за подбородок, глядя на нее так, словно тоже был околдован.
— Тебе было больно, ты был зол… Я понимаю, Захир, и прощаю тебя. Но сейчас ты должен отдыхать. Ты не даешь ранам заживать.
Она задержала дыхание, когда его рука, скользнув по щеке, оказалась в ее волосах.
— Разве можно винить меня за то, что я так сильно тебя хочу?
Магия этой минуты была так сильна, что весь остальной мир словно перестал существовать. Вокруг больше не было ни стен, ни пола под ногами. Только они двое, парящие в бесконечной вселенной, сотканной из любви. Здесь не имело значения, кто ты: шейх, специалист по древностям. Лишь две души, пребывающие в безмолвной радости узнавания друг друга.
Глаза Джины закрылись, каждая клеточка тела дрожала в предвкушении поцелуя.
Лаская взглядом ее прекрасное лицо, Захир думал, что, хотя в последнее время пережил много горя и невзгод, в его жизни наконец появилась та, которая вдохнула в него новые силы и надежду, что все будет хорошо.
Всем своим существом он жаждал эту женщину. Он не мог думать ни о чем другом. Ему хотелось раствориться в ней. Он забыл даже о ноющей боли, которую причиняли ему раны. И вдруг он увидел маленькое темно-красное пятнышко на ее пухлой нижней губе. Джина не нанесла помаду этим утром, поэтому ранка была хорошо видна.
Захир мгновенно пришел в себя и отшатнулся: воспоминание о вчерашнем жестоком прощальном поцелуе подействовало на него, словно ушат холодной воды.
— Это сделал я? — Он поморщился, дотрагиваясь кончиком большого пальца до набухшей ранки на губе.