Брюмьер не принял предложения князя; но они расстались, пожав друг другу руку.
Спустя час, лорд Б… приехал в карете, чтобы взять Брюмьера и отвезти его на пароход. Фелипоне не показывался с того времени, как мы встретили его в Рокка-ди-Папа. Бенвенуто суетился и приискивал все средства, чтобы пролог его будущего благополучия не был обагрен кровью, Он думал, что мызник караулит свою добычу, и потому просил лорда Б… спасти, по крайней мере, жизнь бедного отставного обожателя.
Брюмьер простился с нами с выражением искренних чувств приязни и признательности, и просил отдать от него Винченце этрусскую брошку, которую Медора прислала ему назад.
— Так вы хотите, чтобы муж непременно убил Винченцу? — спросила Даниелла. — Поберегите лучше этот подарок для первой герцогини, за которой будете волочиться.
Брюмьер побледнел, вспомнив об ужасном положении, в котором оставлял Винченцу, и улыбнулся при мысли о новой, более блестящей победе. Мы видели, что неудачи не вылечили его от страсти к необыкновенным приключениям.
Князь и княгиня отправились в Геную в тот день, когда истекал срок позволения оставаться в Папских владениях. Медоры мы уже не видали более. Князь приезжал проститься с нами, уверял в своей дружбе и звал меня к себе, если я вздумаю принять на себя работы по украшению его дворца.
Бенвенуто не хотел принять от меня никакого вознаграждения за оказанные мне услуги.
— Теперь я богаче вас, — сказал он мне, — и если когда вас посетит нужда, вспомните, что у вас есть друг Тарталья, который сочтет за счастье услужить вам.
Леди Гэрриет, чувствуя себя совершенно здоровой, в тот же день отпустила Винченцу. Винченца пришла к нам спросить, не знаем ли мы что-нибудь о ее муже.
— Как! — сказала ей с негодованием жена моя, — ты спрашиваешь об этом так спокойно?
— Я знаю, — отвечала маленькая бесстыдница, — что господин Брюмьер теперь в безопасности, а мне Фелипоне ничего не сделает.
— Которым же из двух вы больше интересуетесь? — спросил ее я.
— Конечно, моим бедным мужем; тот меня обманывал.
— А за себя ты совсем не боишься? — спросила Даниелла.
— Чего мне бояться? Я помогала Фелипоне отомстить Брюмьеру и расстроить его женитьбу.
— И ты еще надеешься иметь по-прежнему власть над своим мужем?
— Chi lo sa! — отвечала она. — Но я уверена, что он со мной не сделает ничего дурного.
— А ты не боишься, что он сделает что-нибудь над собой?
— Что он убьет себя? О, если бы все обманутые мужья наказывали себя так строго за свою легковерность, мы все были бы вдовами.
Бесполезно было читать ей наставления, Это была натура беспечная и бесстрашная.