А это автоматически заставляло Устюжанина в какой-то мере стать на время и опером, и следователем, и экспертом. Работа была непривычная, хотя многие почему-то считают, что армейский разведчик – почти готовый следователь. В действительности армейская разведка имеет собственную методологию и в основном ориентирована на сбор сведений в тылу противника, а не среди населения собственной страны, да и методы добывания информации у военных разведчиков совсем иные, нежели у следователей. С одной стороны, это создавало трудности, с другой – даже облегчало работу, потому что перед подполковником спецназа ГРУ не ставилась конечная задача написать убедительное обвинительное заключение. Устюжанину даже протокол вести не требовалось, а протокол многих смущает и мешает высказываться правдиво…
* * *
Как ни странно, но с улиц поселка еще не убрали свидетельства нападения бандитов. Улица, проходящая через район строящихся домов, была перекрыта останками двух сгоревших бронетранспортеров, и весь этот участок был огорожен полосатой лентой, никому не рекомендующей приближаться к объекту. Вывезли, естественно, тела погибших. А сгоревшую технику, видимо, должны дополнительно осматривать на месте эксперты, которым необходимо дать оценку действиям начальника караула базы. Эта оценка должна даваться не для осуждения уже погибшего, а для классификации ситуации, чтобы не допустить подобного впредь. И эксперты всегда делают выводы. Однако выводы эти в виде отчетов почему-то по большей части оседают в архивах, хотя должны были бы обобщаться и в качестве рекомендаций уходить в войска.
Перекрывшие дорогу бронетранспортеры объехать по узким тротуарам было невозможно, и потому пришлось вернуться и сделать круг, огибая целый квартал, и въехать на прилегающую к зданию пожарной охраны небольшую площадь сбоку. Площадь тоже заставлена останками сгоревших машин, только уже не бронетранспортеров, а пожарных. И здесь по периметру протянута полосатая ограждающая лента. Значит, эксперты намеревались и здесь поработать, что-то поискать.
– Куда мне встать? – спросил Ахунд Гафурович.
– Вон там, слева… – показал Устюжанин.
Слева между зданием самой «пожарки» и высоким кирпичным забором частного владения был небольшой тупиковый проулок, где, судя по следам, время от времени ставились машины. Заехали благополучно. Виталий Владиславович и водитель вышли из машины.
– Товарищ подполковник, – Ахунд Гафурович посмотрел на наручные часы. – Сегодня заехать в полицию все равно уже не успеем. У них рабочий день кончается. Может, пока вы беседуете, я сбегаю туда? Товарища навещу. Это недалеко, я спрашивал…