— Мне нужно помыться. Как я понимаю, бани тут нет.
— Нет, командир.
— А в Кумране?
— Там есть, командир. Но нам не разрешается пользоваться их банями.
— Это почему? — раздраженно спросил Макрон. — Я хорошо заплачу им.
— Это ессеи, командир. Они вполне дружелюбны, но не желают разделять с нами ни еды, ни удобств — чтобы мы ничего не осквернили.
— Да что за проклятая земля! — взорвался Макрон. — Что, у всех мозги от солнца сварились? Что за ессеи? Еще одна проклятая секта?
— Прошу прощения, командир. — Оптион пожал плечами. — Так обстоят дела. У моих людей строгий приказ — ни в коем случае не оскорблять ессеев.
— Тогда ладно. Устрой наших людей и накорми их. Я хочу поплавать.
— Плавать, командир?
— Да. В море. — Макрон заметил удивление на лице оптиона и раздраженно воскликнул: — Только не говори, что наши милые ессеи откажутся разделить со мной целое проклятое море!
— Нет, командир. Дело не в этом…
— Позаботься о людях и лошадях, — прервал его Макрон и повернулся к Катону: — Ты идешь?
— Обязательно, — улыбнулся тот. — Ни за что не пропущу.
Уголком глаза Макрон заметил, что его друг обменялся понимающим взглядом с Симеоном и резко повернулся.
— Что еще?
Катон с невинным видом ответил:
— Ничего. Пойдем купаться.
Два центуриона сняли доспехи и, оставшись в туниках и сапогах, спустились по каменистому склону к берегу. Пройдя немного в сторону, они обнаружили широкий галечный пляж и, раздевшись, сложили одежду, пояса и кинжалы на валуне. Макрон устало добрел до воды и пошел дальше, сопровождаемый любопытным взглядом приятеля. Погрузившись по пояс, Макрон поднял руки и потер пальцы друг о друга.
— Странно… как будто масло. — Центурион посмотрел на пальцы, понюхал и лизнул. В тот же момент его лицо исказила гримаса. — Фу!
— Что такое?
— Вода. На вкус ужасная. Слишком соленая.
— Тогда не пей, — посоветовал Катон. — Просто плыви.
— Для такого плохого пловца ты что-то слишком рвешься в воду.
Катон засмеялся.
— Сейчас поймешь.
Макрон слишком устал, чтобы продолжать разгадывать намеки Катона, и отвернулся. Вытянув руки, он бросился в ласково набегавшие волны моря, однако вместо того, чтобы погрузиться под воду, всплыл, как пробка. Едва он попытался сделать гребок, ноги словно выскочили из воды.
— Да что за проклятье?
Катон захохотал и направился к другу. Еще не зайдя по плечи, он ощутил, как вода выталкивает его. Чувство было очень странное, и Катон восторженно улыбнулся. Макрон все еще барахтался, пытаясь отплыть хоть на несколько гребков от берега.
— Смешно. — Макрон сдался и перевернулся на спину. Без усилий лежа на спине, он посмотрел на Катона: — Значит, поэтому море и называют чудом природы.