– А и хрен с ними, пусть себе слушают. Лучше уяснят, что убивать мы их не будем и готовы к переговорам. Сколько нам лететь и куда мы летим, представляешь?
– Ну-у, как тебе сказать… Этот катер, скорее всего, идет сейчас в режиме невидимости, на минимальной мощности, чтобы не демаскировать себя при взлете. Минут восемь-десять до орбиты корабля-разведчика. Потом минуты полторы-две стыковка, подача воздуха в бокс, и все. А вот куда потом пойдет корабль, я не знаю. Или обратно на Мать, или домой…
Последние слова Андрей произнес с какой-то грустью.
– Не расслабляйся, старший лейтенант! У тебя теперь целых три дома. Будешь сам выбирать, где прописку выправить. Мать ведь тоже бросать нельзя. Все же Адриан… – я замолчал, потому что за переборкой послышался какой-то звук. Люк зашипел и ушел в стену. В кубрик вошли трое – один в светло-зеленом халате, с явно медицинским саквояжем в руках, и два штурмовика с оружием в кобурах. Первым они увидели меня, живого и бодрого. Андрей-то лежал. Штурмовик бросился вперед, отбросив с пути медика как досадную помеху. Не думаю, что он хотел меня обнять, не похоже было… Акт агрессии я пресек быстро и жестко, сметя телекинезом распоясавшегося космодесантника в дальний угол. Там он и затих. Наверное, впал в нирвану… Второй ганфайтер уже лапал свою авоську для ношения короткоствола. Это было опасно чреватостями, и мне пришлось поправить его поведение. Заодно поправил и физиономию. Уж больно неудачно этот штурмовик ударился мордой об косяк. Андрей отвернулся.
Я вскочил и подал руку врачу, зеленой лягушкой распластавшемуся на палубе.
– Доктор, вам медпомощь не нужна? Точно? Тогда садитесь, поговорим…
– А-а-а… – только и смог проблеять местный Айболит.
А по коридору уже гремели колокола громкого боя, и набатом раздавались мужественные шаги закованной в броню космической пехоты… Есть контакт! Дела налаживались, историческая встреча двух цивилизаций началась в теплой и дружественной обстановке.
***
– Где мое табельное оружие? Я без него чувствую себя голым и беззащитным. Требую немедленно вернуть мой любимый пистолет! Вы что? Хотите с меня еще и галифе снять? Чтобы оскорбить представителя великого Советского Союза? Боевого офицера? Не-мед-лен-но! – Я проаккомпанировал своему заклинанию внятным стуком ладони по столу переговоров. Переговоры шли и радовали обе высокие договаривающиеся стороны. Особенно меня.
Руководитель экспедиции, пожилой уже мужик с умными, но мягкими глазами, только печально скосил их на старшего сержанта Шевелитько. Я бы вообще разжаловал этого гада в рядовые. Бывший сержант ответил начальству долгим и непонимающим взглядом, потом отвел глаза, достал из офицерской сумки мой «ТТ» и вежливо передал его мне рукояткой вперед. Я выщелкнул из пистолета магазин, убедился, что он пуст аки склад со свиной тушенкой после налета монголо-татарской орды, загнал его обратно и прицелился в дверь. Стоящий у двери штурмовик в пластиковой броне судорожно дернулся в сторону. Я сказал: «Пу!» – и в косяк врезался маленький, но брызжущий весельем клубочек. Дырка осталась аккуратная и на эксплуатационные свойства люка почти не влияющая. Ну, почти не влияющая… Дырка все же…