В конце августа телята настолько осваиваются с обстановкой, что могут уже сопровождать мать. Они быстро привыкают прыгать по скалам, прятаться при опасности и удирать от врага. Только с августа и появляются на кабарожьих тропах следы телят. С этого времени, хотя малыши и сопровождают мать, начинается их самостоятельная жизнь, полная всяких неожиданностей и тревог.
Кто из хищников не любит поохотиться за кабаргой? Рысь, попав на кабарожью тропу, способна сутками лежать в засаде, поджидая добычу. Филин стремительно бросается на кабаргу, не упуская случая всадить свои цепкие когти в бока жертвы. И соболь, хотя и невелик зверёк, в охоте за кабаргой не уступает другим хищникам. Десятки километров он способен итти бесшумно её следом, распутывая сложные петли по скалам. Не торопясь, он выждет момент, когда животное приляжет отдохнуть или начнёт кормиться. Один-два прыжка — и соболь торжествует победу. Кабарга со страшной ношей на спине бросается вперёд, но напрасно в быстром беге она ищет спасения. Зубы хищника глубоко впиваются в её шею. Брызжет кровь из порванных мышц, силы быстро покидают кабаргу, в глазах темнеет, и она замертво падает на землю.
Природа проявила к кабарге излишнюю скупость. Она не наделила её ни острыми рогами, ни хитростью, ни силой. Это самое беспомощное животное в борьбе с врагом. Я уже говорил, что страх является её постоянным спутником. Она всегда прячется, оглядывается, её тревожит всякий шорох. Но природа не осталась безучастной к её судьбе. Взамен рогов, хитрости и силы, она наделила её способностью взбираться на такие уступы скал, куда ни собаке, ни рыси, ни соболю, ни одному из хищников, кроме птиц, не взобраться. Такие места называются отстойниками. Я не раз видел кабаргу на отстойнике. Удивительное спокойствие овладевает ею, когда она находится на нём. Ни появление человека, ни лай собаки её не пугают, — так она уверена в недоступности. Но, оказывается, есть такой хищник, который, хотя и не может взобраться на отстойник, всё же ухитряется добыть её и там. Это россомаха. Этот хищник берёт кабаргу упорством. Россомаха не выслеживает её и не скрадывает; напав на свежий след, она бросается вдогонку и гоняет кабаргу до тех пор, пока та не встанет на отстойник. Россомахе именно этого и нужно. Она взбирается на скалу выше отстойника и оттуда прыгает на кабаргу. Однажды, путешествуя по Олёкме раннею весною, я с проводником Карарбахом нашёл под скалою, где был отстойник, две выбитых в снегу лунки. От одной лунки шёл след россомахи вверх и терялся в скале, вторая же лунка была окровавлена, всюду валялась шерсть кабарги, и недалеко мы нашли спрятанные хищником остатки добычи, которые она, при всей своей жадности, не могла съесть. Меня крайне удивило, что следа прихода россомахи не было, а был только след выходной, и я сейчас же спросил Карарбаха: