Плач и скулёж в пещере сделались громче. Люди, пришедшие с Гаравом, запереглядывались.
— Женщины и дети? — Гарав вбросил в ножны Садрон, вытащил топор из петли, повертел его в руке, перекидывая остриём то к себе, то от себя. Усмехнулся недобро, сказал: — Ну откуда у орков женщины и дети, меткий эльда? Проснись от своего волшебного сна.
И шагнул внутрь.
Факелы у порога ещё горели, подальше — горел и костёр, который как раз в первую очередь выдал орков эльфам. Гарав чуть пригнулся, всматриваясь. Пошевелил ноздрями — да нет, скорей по запаху нашли…
Между стеной и костром, как бы прячась за него, сидели скулящие орки. Какая-то куча — лохмотья, волосы, руки-ноги… вроде бы штук десять. Скулёж стал громче и исполнился ужаса — Гарав представлялся им рыже-металлическим неумолимым чудищем, отгородившим дорогу к жизни.
На секунду мальчик прикрыл глаза. Всего на секунду.
Головы без глаз смотрели с кольев. Что кричали, умирая в муках, человеческие дети? Что кричали их ещё живые матери, видя, как…
Открыв глаза, которые заполняло до краёв алое зыбкое пламя, сочившееся, как кровь, Гарав шагнул вперёд — прямо сквозь костёр. Взвихрились искры…
…Когда через минуту внутри затих последний истошный взвизг и мальчишка вышел наружу, аккуратно вытирая полотно топора какой-то грязной тряпкой, то эльфы от него подались в стороны. Гарав был иссиня-бледен и часто сглатывал, но посмотрел вокруг с вызовом, и кто-то из воинов-людей проворчал одобрительно:
— Ну и правильно. Что, у наших баб и детей вода вместо крови, а у них — чистое золото, нашу им лить можно, а нам ихнюю нельзя?
Эльф — из тех, что ходили за помощью — покачал головой:
— Ты жесток, человек.
— На моих глазах их хозяин, — Гарав кивнул за плечо в пещеру, — сжёг заживо женщину и малыша из твоего народа. Говорят, эльфы ничего не забывают, а? И, похоже, ничему не учатся. — И кривовато улыбнулся.
Эльф снова покачал головой, но теперь ничего не сказал.
— Назад и отдыхать, — скомандовал Гарав. И не глядя поймал рукоятью топора петлю на поясе.
* * *
Деревня пригорян была большой, населённой, широко разлёгшейся по холмам и долинам между ними — и отряд Эйнора встретили в ней со всем радушием. После марша по рудаурским землям, то пустым, то враждебным, такое было праздником. Настоящим. Трактирщик — владелец солидного двухэтажного здания — радушно распахнул двери своего заведения (пусть тратят деньги!). До моста через Сероструй было рукой подать, за ним — артедайнская армия, сзади подходила своя конница, и вообще марш, кажется, закончился. Эльфы, правда, с людьми уже не шли — свернули в леса, подтверждая мысль Гарава о том, что холмовики воюют между собой, и лучники уходят им на помощь.