Последний воин (Верещагин) - страница 181

— Суки, знамя! — крикнул он, изворачиваясь под ударом молодого холмовика, едва не снёсшим ему плечо. — Знамя держите! — Он распорол холмовику живот, оттолкнул щитом. — А! А!!!

Знамя упало, и над ним сомкнулись остервенело режущие и давящие друг друга люди. Гарав швырнул щит в лицо первого попавшегося холмовика и, рубя мечом с обеих рук, вломился в эту, ещё более жуткую схватку…

… — Дагор! Дагор, Кардолан!

На какой-то миг замерли все — и холмовики вокруг, и защитники переправы. Чёрное узкое знамя с двумя серебряными и алыми мечами снова поднялось у воды.

— Дагор, Кардолан! — отчаянно кричал одинокий мальчишеский голос.

— Гарав! — ахнул Фередир. — Эйнор, там Гарав!

— Проклятый мальчишка, — с восхищением прошептал рыцарь и, оглянувшись, поднял меч: — Дагор, Кардолан!..

…Удерживая знамя правой, Гарав другой рукой — меч он уронил, меч стал не так важен, как знамя — досадливо-резким движением сбросил шлем — кольчужный шарф потянулся с сухим звоном, шлем тяжело упал в воду, и горячую кожу обожгло почти морозным холодом. Мальчишка замотал головой, откидывая со лба мокрые волосы. На какой-то миг ему показалось, что происходит чудо — холмовики не двигались, стояли в дюжине шагов, и вода Сероструя бурлила у их меховых обмоток. Но потом слитный глухой топот за спиной заставил мальчишку обернуться — и счастливая улыбка поползла по его горящему, мокрому от пота лицу.

Воины Кардолана бежали сверху к воде — молча, тяжело, неостановимо. Впереди мчался черноволосый витязь без шлема, и не осталось сейчас в лице Эйнора больше ничего мальчишеского — оно было страшным и вдохновенным.

Победа, понял Гарав.

— Дагор! — он поднял знамя выше. — Даг… уххх!

Всё, что он ощутил, — сильный удар в спину, в правую лопатку. Настолько сильный, что с трудом удержался на ногах и подумал, что в него запустили камнем. Но уже через секунду пришла боль. Боль была огненная и острая, она стремительной молнией ударила куда-то в грудь, и дыхание оборвалось. Гарав пытался вздохнуть, пережить эту боль и понять, что с ним произошло.

Стрела из двухъярдового можжевелового лука, пущенная с десятка шагов, оснащённая наконечником, похожим на гранёный гвоздь — в пол-ладони длиной и почти в унцию весом, — была специально предназначена для того, чтобы бить арнорских латников. Она прошила кожаный вест, густое плетение кольчуги, прочную лосиную кожу поддоспешной рубашки, пробила лопатку и ушла в лёгкое.

Заведя руку за спину, Гарав коснулся древка, и в его глазах потемнело от нового приступа боли. Зато он смог вздохнуть и, когда пелена с глаз спала, увидел, что изо рта на нагрудник быстрыми толчками выплёскивается яркая кровь.